Me vuelve loco…[40]

Рози и вправду доводила меня до безумия. Да что там Рози — одна лишь мысль о ней. О, как приятно шептать ей на ухо по-испански и наблюдать за ее выгибающимся от вожделения телом. Я…

— Лукас?

Ее голос прорвался сквозь окутавший мой мозг влажный туман.

— Рози? — откликнулся я, вдруг охрипнув от страсти и удивления.

Оглянулся, продолжая водить кулаком вверх-вниз — остановиться было уже не в моих силах. Рози стояла на пороге ванной комнаты — в пальто, позвякивая ключами. Ее щеки, по которым я с удовольствием провел бы языком, покрыл темно-розовый румянец, а ошеломленный взгляд остановился на моей ритмично двигающейся руке.

— Рози, ангел, — выдохнул я, повернувшись к ней. Пусть видит меня во всех подробностях — я полностью в ее власти. — Видишь, что ты со мной делаешь?

Стыдно мне не было — ни капли.

Она судорожно сглотнула и вздрогнула всем телом. Реакция на зрелище — на обнаженного соседа по комнате, мастурбирующего под душем. Ее зрачки расширились, лицо загорелось, а губы сложились в большую букву «О», о чем я только что мечтал.

Моя эрекция еще усилилась.

— Прости, но прекратить не могу, — прохрипел я, отчаянно пытаясь замедлить движения.

Наши взгляды скрестились.

— И не надо…

Судя по глазам Рози, она вовсе не была шокирована моей распущенностью. Взволнована, возбуждена, польщена — это да.

— Услышала вскрик и сразу побежала в ванную — думала, ты поскользнулся, тебе больно.

Я уперся лбом в стеклянную дверцу душевой кабинки, и с моих губ сорвался горький смешок.

— Мне больно, ангел.

Оттолкнувшись от дверцы, я выпрямился, не отводя от нее взгляда. Пусть наслаждается представлением; похоже, она этого желала.

— Больно так, что пришлось заняться любовью с самим собой.

Рози сделала шаг вперед, уставившись на мою руку. На мой член. Я ускорил движения, постепенно приближаясь к самому пределу. Ее взгляд опустился ниже, и я отметил в нем потрясение и тревогу. Ага, обратила внимание на шрамы.