— Мне так приятно, что я кончу в штаны, если ты не остановишься.

— Ну и отлично, — быстро ответила Рози, явно изнывая от желания. — Я этого хочу.

Она снова попыталась приняться за свое, однако я сжал ее в объятиях. Навалился всем телом и сразу ощутил в ней перемену. Рози нравилось, когда я прижимал ее своим весом к кровати. Она задохнулась протяжным стоном.

Я проклял себя.

— Тебе нравится, прекрасная Рози? — зашептал я, притиснув ее к матрацу. Она закивала, прерывисто дыша. — Нравится давать мне власть над собой, нравится, когда я сверху?

Еще кивок. Уже не в силах совладать с собой, я сделал еще один толчок бедрами, чувствуя под собой ее мягкую попку. Всего один, последний…

— Мечтаю заставить тебя кончить вот так, Рози. Было бы здорово…

Она вновь застонала, уже громче, и кровь сумасшедшим потоком прилила к нижней части моего тела. Я закрыл ей рот ладонью.

Но…

Черт… Ее было не остановить. Тело девушки таяло подо мной, словно кусок масла на солнце.

— Рози, — тихо сказал я и не узнал собственный голос. — Я не буду доводить тебя до оргазма при брате. Извини, preciosa. Извини…

Она кивнула, открыла глаза, и я убрал ладонь с ее губ. Поцеловал в макушку.

— Но в следующий раз, когда заставлю тебя кончить — хочу слышать твои стоны. — Я провел губами по ее лицу, покрывая его нежными поцелуями, добрался до подбородка, слегка прикусил. — Хочу слышать, как ты во время оргазма выкрикиваешь мое имя.

Потом я сделал трудную, невозможную для себя вещь: сполз с нее и медленно перекатился на спину. Больная нога не замедлила меня поблагодарить. Одеяло в районе паха приподнялось под напором не желающей успокаиваться плоти.

Рози легла на бок и посмотрела мне в лицо, обвела меня взглядом с головы до ног и облизала губы. Я тяжело выдохнул:

— Ангел… Можешь на меня смотреть, можешь облизывать губки, только не касайся, потому что…

Если дотронется — точно потеряю самообладание, и плевать, кто спит рядом на диване. Рози выкрикнет мое имя, никуда не денется.

— Я буду хорошей девочкой, — улыбнулась она.

Черт, почему меня так и подмывает сделать с ней нечто непристойное?

Одеяло натянулось еще сильнее.