Может, проголодался, решил перекусить? Зная его, вполне можно предположить, что на кухне сейчас творится таинство: уж точно Лукас не просто открыл пакет с хлопьями и вытащил из холодильника коробку молока. Даже по утрам этим дело не ограничивалось.

Или, может…

— Господи Иисусе! — сказала я в гулкую пустоту. — Ты вообще хоть что-нибудь соображаешь, Рози?

Чертыхнулась, осознав, что, во-первых, веду себя до крайности нелепо, во-вторых — невольно вскочила на ноги и хожу туда-сюда с гудящей от зарождающейся боли головой.

В комнате, напугав меня, раздался звонок домофона, и я уронила сотовый. В тот же миг засветился экран.

Лукас: Это я.

Лукас: Это я.

Оставив смартфон валяться на полу, я уставилась на дверь, потому что…

Лукас был здесь.

Я кинулась в прихожую, нажала на кнопку открытия подъезда и, задыхаясь — вовсе не от стремительного рывка, — распахнула настежь дверь квартиры.

Через несколько секунд на лестничной площадке возникло самое прекрасное на свете мужское лицо. Человек, который стал моим самым любимым мужчиной в Нью-Йорке, в Штатах, в целом мире, сделал шаг вперед.

— Вот почему, — выдал он свою фирменную улыбку.

Ослепительную, счастливую улыбку, от которой у меня немедленно запорхали бабочки в животе, по коже побежали мурашки, а нервы словно оголились.

— Видишь ли, я не решился бы прийти без приглашения, да еще и за полночь. Поэтому и написал, мол, лучше бы ты не говорила, что соскучилась.

Моя душа запела.

— Однако ты сказала, — медленно пробормотал Лукас.

Не тратя времени на раздумья, я бросилась к нему на шею. Забралась бы, как по дереву, но отдавала себе отчет: его нога может не выдержать. И все же обвилась вокруг мускулистого мужского тела, словно змейка, вдохнула его запах, с наслаждением ощутила твердые мышцы под курткой, которую он накинул, спасаясь от промозглой нью-йоркской погоды. Я была ему несказанно рада.

— Здорово, что мне удалось найти единственно верные слова, — прошептала я, уткнувшись ему в грудь.

Зарылась в куртку прямо напротив сердца, а потом сказала то, чего не следовало. Не могла сдержаться.

— Говорила, и готова повторить еще раз — лишь бы ты остался. Тысячу раз повторю.