Встав на колени, я подняла руки над головой. Зеленый свет, Лукас…

Ни секунды не колеблясь, он воспользовался моим предложением и, сняв с меня футболку, тяжело выдохнул. Жадно провел взглядом по моему телу, задержавшись на груди. Пробормотал:

— Me robas el sentido… Ты лишаешь меня рассудка…

Я потянулась к нему, положила ладони на грудные мышцы и провела кончиками пальцев по гладкой коже, запоминая рельеф его теплого упругого тела. Добралась до пояса джинсов и наклонилась, поцеловав его между сосков. Еще один поцелуй — прямо напротив сердца. Заскользила губами по ребрам, по татуировке, лизнула гребень мастерски выведенной волны и обвела языком ее контуры.

Пресс Лукаса напрягся; по его телу пробежала дрожь.

Я подняла взгляд и выдала давний секрет:

— Изнемогала от желания так сделать с тех пор, как увидела эту замечательную волну первый раз.

Он застонал, притянул меня к груди и впился ртом в мои губы. На секунду прервав поцелуй, хрипло спросил:

— То есть ты представляла себе эту сцену?

— Каждый божий день, — кивнула я. — Особенно перед сном, стоило сомкнуть веки, и…

Лукас шумно выдохнул.

— О чем еще ты фантазировала?

Я провела рукой по его животу вдоль пояса джинсов, задерживаясь в ямках между напряженных мышц, подобралась к пуговице. Он со свистом выдохнул.

— Сегодня, когда застала тебя в душе, — приговаривала я, ощущая пышущий от него жар, — мечтала, что сама удовлетворяю тебя рукой. Или ртом…

Лукас сделал рефлекторный толчок бедрами, и я, глянув на него снизу вверх, добавила:

— Хотела, чтобы ты кончил в меня.

Начала расстегивать молнию. Он обхватил мою голову, зарывшись пальцами в волосах. Я сунула руку под джинсы, сжала пальцы, и у Лукаса перехватило дыхание.

— Тебе нравилось смотреть, как я мастурбирую, — пробормотал он, совершая толчки сжатым моей ладонью членом. — Но ты хотела ласкать меня сама…

Я кивнула.

— Так достань его и покажи, что умеешь.