Бросив ключи на стойку в прихожей, я прошла по коридору в комнату папы, который сидел в постели. Дотти как раз заканчивала его брить.

– Привет, – поздоровалась я, встав в дверном проеме.

Дотти от неожиданности подскочила и положила бритву на подносик из нержавеющей стали.

– Ты вернулась! – она подошла обнять меня. – Как прошла поездка?

– Замечательно, – ответила я. – Утомительно. Но очень познавательно.

– Я хочу услышать все подробно, – сказала Дотти. – Но сначала я дам вам возможность поздороваться как следует. Он выбрит только наполовину, как видишь.

– Я закончу вместо тебя, – ответила я, потому что я много раз брила папу и знала, как это делать.

– Отлично. Пойду налью себе чашечку чая.

Дотти оставила нас вдвоем. Я наклонилась и поцеловала папу в макушку.

– Привет, пап.

– Привет, малышка, – ответил он. – Я рад, что ты дома. Как прошел полет?

– Прекрасно, – сказала я. – Без опозданий. И небо над Атлантикой было ясным. Видно было на километры.

Встав у края кровати, я взяла бритву. Запах пены для бритья был знаком мне, как влажный воздух Флориды.

– Как вы тут справлялись без меня? – спросила я.

– Без тебя все не так, – ответил он.

Я окунула бритву в мисочку с водой и осторожно выбрила ему челюсть и подбородок.

– Дома хорошо. Но и в поездке было очень интересно. Я многое узнала. – Я замолчала, сконцентрировавшись на том, что делала, потом сполоснула бритву и несколько раз постучала ей по краю мисочки, прежде чем продолжить. – Папа, нам надо поговорить.

Его кадык дернулся, и я посмотрела ему в глаза. Он озабоченно прищурился.

Или я увидела страх в его взгляде?

Прежде чем сказать еще хоть слово, я закончила бритье и насухо вытерла ему лицо мягким полотенцем. Все это время он тоже молчал.