От волнения Персефона становится слишком говорлива. Она рассказывает, как нагуглила картинку с жезлом, пересмотрела несколько видео и начала колдовать над копией, воспользовавшись папье-маше, грунтованной тканью, крафтовыми красками и гравировальным пером. Помня о совершенной ошибке при подготовке к ограблению, девочка даже выполнила жезл в его оригинальном весе, чтобы только вызвать у Руби правильные воспоминания.

– Дай-ка я взгляну, – говорит Харон. Персефона ахает, когда темнота выхватывает жезл из ее рук.

Все молча ждут, пока Харон рассматривает выполненный из кости предмет, на котором выгравированы фигурки богинь. Наконец темнота ослабляет хватку на горле Квини.

– Это настоящий хекканский жезл Исиды, – объявляет Харон и хмыкает. – И все это проделала какая-то девчонка. Да, как все меняется в этом мире, Квини. – И с этими словами он исчезает, как и браслет Квини с ее запястья. Тьма рассеивается, снова вспыхивают настенные светильники. А рядом с пирамидальной печью лежит мешок с полумиллионом долларов. Паромщик сдержал слово.

Но никто не обращает внимания на деньги: все несутся к Виджет. Просто чудо, что ее не затоптали в темноте. Урсула возится с путами Айви и Иезавель, а Табита, встав на четвереньки, плачет над птицей, пытаясь взять ее на руки, которые все время проскальзывают сквозь тело Виджет.

Квини берет Виджет на руки и подносит к Тэбби.

– Мне очень жаль, – шепчет она и гладит подломленное заднее крыло. – Мне очень жаль, Тэбби.

– Она просто спит, – говорит стоящая позади всех Руби и улыбается своей лунатической улыбкой.

Квини думает, что Руби не в себе, но ворона вдруг открывает глаз и неуверенно поднимается.

– Я просто оградила ее заклинанием, чтобы этот плохой человек не причинил птичке зло, – говорит Руби.

Тут поднимается радостный галдеж: все обнимают Руби и гладят Виджет.

– То есть ради меня вы были готовы умереть, – завороженно произносит Персефона. – Умереть, чтобы только Харон не забрал меня. – В глазах девочки стоят слезы.

Квини отмахивается – мол, какие пустяки.

– Вот не хотела я, чтобы ты мне помогала, но ты же настырная. Девочка моя, ты спасла нас.

– Каждому рано или поздно требуется помощь, – говорит Персефона, словно это так просто.

И тут Квини понимает, что девочка права. Каждому человеку действительно рано или поздно требуется помощь.

– Уж простите, что прерываю ваши телячьи нежности, – замечает Айви, – но у нас осталось ровно десять минут, чтобы доставить деньги в банк, который, кстати, по воскресеньям не работает.

– А нам и не надо идти в банк, – говорит Персефона, выпустив Квини из объятий. – Поехали ко мне домой, потому что все собрались там. – Тут она мрачнеет. – Ой, за десять минут мы не доедем.