— Кстати! Я же взял с собой ваш апельсин! — тонкий дипломатический ход Дятла поразил своей неуместностью.

— Ты меня правда подставил, — с горечью сказала мне Саша.

— Прости, — всё ещё улыбаясь, ответил я, однако слово «подставил» эхом прокатилось по коридорам моего не вполне ясного сознания. — Так бывает, ждёшь-ждёшь одно, а на деле получается совсем другое.

— Что я тебе плохого сделала? Почему ты всё время кидаешься на меня?

— Неправда. Я самый дружелюбный на свете чел. Скажи, Вань.

— Не самый, — откликнулся Дятел.

— А теперь? — я показал ему кулак.

— Никит, тебе не идут такие приколы. Не обижайся на них, — сочувственно сказал Саше Дятел. — Они просто ещё пьяные.

Она развернулась, подобрала рюкзак и, широко размахивая зажатыми в руке босоножками, пошлёпала прочь.

— Телефон забыла, — крикнул Макс, но она не обернулась.

— Что с тобой? — прикопался Трифонов. — У тебя что месечные?

— Пошёл к чёрту, — я лёг на живот и накрылся футболкой. — Тебе можно кидаться на всех, а мне слова не скажи.

— Да, кидайся сколько влезет. Но ещё раз за меня что-то напишешь, получишь в табло.

— А может, я за себя писал?

— В смысле?

— Сам знаешь!

— Андрей прав, — Дятел печально вздохнул. — Ты, Никит, в последнее время очень нервный стал. Нетерпимый. Если тебя что-то беспокоит, ты лучше просто расскажи. Мы же твои друзья, мы поймем. Мама говорит, что недосказанность рождает недопонимание, а это как гвоздь вбитый между людьми. Вытащить его возможно и получится, но дыра всё равно останется.

Я резко сдернул с головы футболку.

— Если ты не заткнешься прямо сейчас, клянусь, я тебя утоплю.

— Чё привязались к человеку, — подал голос Макс. — Запал он на эту Сашу, ясно же.