Трифонов с Дятлом застыли с такими лицами, будто им сообщили, что детей приносит не аист.

— Это правда? — спросил Дятел.

— Хрен знает, — под их взглядами я понял, что уже не отвертеться. Пошлю — надумают ещё больше, чем есть на самом деле.

— Но если она тебе нравится, зачем ты так грубо с ней обошёлся?

— Всё. Отстаньте. Плевать на неё.

Все замолчали. Повисла неуютная тишина, словно им объявили, что я скоро умру, и никто не знает, какие нужно подобрать слова утешения.

— Короче, кончай нам голову морочить, — проворчал напоследок Трифонов. — То, блин, Зою он любит, то через пол минуты Сашу. Не беси меня, Горелов. А про Зойку даже не думай. Я тебе за одни мысли башку откручу. Понял?

— Угу. Давно уже.

Если бы я сделал, то что я сделал после того нашего разговора, то возможно я бы себя понял. Хотя… Нет. Не понял бы. Интересно, о чём я вообще думал, когда сделал то, что сделал?

Эта мысль ужаснула. Получалось, что где-то внутри меня сидел какой-то совсем другой я. Тёмный и злой. Затаивший обиду, мелкий, мстительный человечишка.

Нет, всё конечно можно было списать на то, что это «по пьяни». Был дурной, ничего не соображал, хотел приколоться. Ведь реально было весело. И фотки угарные. Так, в общем-то я и сказал Лёхе.

Но в глубине души знал, что это дешевые отмазки.

Однажды, классе в седьмом, я так пошутил над Павловым. Был у нас такой толстозадый ботан. Весь из себя правильный типа Дятла. Всегда всё учил от корки до корки.

Раз ему на коленку приклеилась жвачка. После ОБЖ как раз. Там парты были низкие и коленки всё время терлись об их внутреннюю поверхность.

А на следующем уроке, на физике, нам дали контрошу. Сложную, проверочную какую-то. Половину задачек мы толком и не проходили, а телефоны пришлось сдать. Физичка очень ревностно относилась к вопросам списывания, и если ей казалось, что кто-то куда-то не туда посмотрел, то сразу заворачивала всю работу.

В общем, я сидел и валял дурака, даже не пытаясь ничего решать, потому что ничего не знал. Мне было скучно, поэтому я стал развлекаться: пытался общаться с соседкой по парте, с теми, кто сзади, потыкал впереди сидящих.

Ну и естественно, ко мне подошла учительница и наехала. Не сильно, но довольно обидно. В ответ я сказал, что хоть по-честному ничего не пишу, а Павлов всё списывает.

Она обернулась и увидела склоненную к коленям голову Павлова, потому что он постоянно тёр пятно, оставленное жвачкой. Ну и понеслось. Физичка была принципиальной и, как ни странно, поблажек для отличников не делала. Так что моментально разозлившись, вышвырнула Павлова из класса. Он слёзно оправдывался, что у него ни телефонов, ни шпаргалок нет, но училка проверять не стала.