Мои пальцы вычерчивают нежные круги на ее животе, и меня переполняет чувство защищенности и привязанности, особенно после того, как она заговорила о «безопасности в конечной зоне».

Речь идет уже не только о нас с Тесс. Речь идет о зарождающейся жизни, о крошечном биении сердца, которое эхом отдается внутри нее.

Это ответственность, подарок и связь, которая выходит за рамки всего, что я когда-либо знал.

Пока я продолжаю трогать ее животик, рука Тесс накрывает мою, ее прикосновение теплое и ободряющее. Наши взгляды встречаются, и в этот момент кажется, что все сложности и неуверенность исчезают.

Между нами возникает чувство единства, общее понимание того, что мы вместе, что бы ни ждало нас впереди.

На заднем плане раздается смех Дрейка, потому что он ненавидит, когда я так говорю. Он считает это глупым и банальным.

— Что случилось?

— Тесс потеряла ребенка.

— Потеряла? — Он звучит растерянно.

— Я даже не знал, что хочу быть отцом, пока она мне не сказала. Я не знал, — повторяю я. — Я не знал, Дрейк.

Богом клянусь, из моих глаз текут слезы. Я не плакал уже много лет. Годы.

Когда я плакал в последний раз? Когда это было?

Я сломал ногу в нескольких местах, а мой отец был так чертовски зол, как будто это была моя вина, а не что-то, не зависящее от меня. Я ничего не мог поделать с тем, что полузащитник врезался в меня. Это была не моя вина. Я не заметил, как он подошел.

Слезы текут по моим щекам.

Я мечусь.

Ворочаюсь.

Потянулся к Тесс, но ее там нет.

— Это моя подруга детства...

Ребенок.

Наш ребенок, которого больше нет. Почему я думаю об этом только сейчас? Почему так долго?