Когда тебе восемнадцать, очень легко прорыдать все утро, желая умереть, а потом нарядиться в цветастый сарафан с глубоким декольте, надеть плетеные босоножки, накрасить губы ярко-красной помадой и весело хохотать с подругой, пока идешь в соседний микрорайон. В восемнадцать за полдня можно запросто пережить головокружительную влюбленность, потрясение от обмана, счастье примирения, отвратительную ссору с одним парнем и, избавившись от угрызений совести перед другим, мечтать о вечернем свидании с третьим.

Ты можешь умирать от страха, вообразив, будто твой учитель – страшный маньяк, но отправиться гулять по району в час ночи и напугать двоих мужиков анекдотом про электриков. В восемнадцать возможно пуститься в любовную авантюру, не определившись, кто именно твой избранник, или решить навестить знакомого, зная только его подъезд.

У нас просто было отличное настроение. Мы помирились, а все остальное не имело значения. По дороге с нами пытались познакомиться два обдолбанных хмыря лет двадцати, взрослый дядька на крутой красной машине и компания ровесников во дворе у Мартова. С последними мы немного поболтали, надеясь, что кто-то из них скажет номер его квартиры. Кирилла парни знали, некоторые из них учились с ним в старой школе, и нам удалось выяснить, что по выходным в шесть часов он выходит играть в футбол. Пришлось сидеть возле его подъезда двадцать минут. Но у нас накопилось столько тем для разговоров, что мы и не заметили, как пролетело время.

Мартов вышел с отрешенным видом, в ушах беспроводные наушники, на лице непробиваемая хмурость, он нас даже не заметил. Мы побежали догонять.

– Эй, Кирилл, – окликнула его Ксюша. – Нарочно игноришь?

Обернувшись, он несколько секунд смотрел на нас как на пришельцев.

– Привет! Нет, не ожидал. Что вы здесь делаете?

– К тебе пришли, – сказала я.

– Зачем? – Он напрягся.

– Прости меня, пожалуйста, – умоляюще проговорила я.

– За что? – буркнул он, не глядя на меня.

– За вчерашнее. – Я взяла Мартова за руку. – Пожалуйста! Я случайно.

– Что случайно? Забыла про меня?

– Отвлеклась просто, нужно было прояснить важный момент.

– Я так и понял.

– Ну прости ее, Кир! – Ксюша схватила другую его руку. – Это ведь Алиска, ты же ее знаешь.

– А вы типа помирились?

– Да! – подтвердили мы хором.

– Все ясно! – Он осторожно высвободился. – Не понимаю, зачем вам мое прощение, если мы общаться больше не будем.

– Как это не будем? – засмеялась я. – А кто собирался на мне жениться?