– И кто же из вас тогда со мной переписывался?

– По-разному. Иногда я.

– Да это просто дичь, Мартов! – Я уже снова кричала. – Но почему Тим на это согласился?

Кирилл потупился.

– Скажем так, просто согласился, и все.

– Ах вот оно что! – Меня осенила догадка. – Вот почему тогда в «Сто пятьсот» Рощин не запалился, отвечая на вопрос про акул. Это был ты!

– Угу.

Я замахнулась на него, но Мартов не пошевелился.

– Можешь ударить. Я заслужил.

– Ты больной. И Рощин больной. Два придурочных маньяка! – Я швырнула в Кирилла футболку.

– Как по мне, лучше бы он тебе писал, чем подкатывал в реале.

– На мне что, какая-то печать жертвы? Или порча?

– Ты просто красивая. Вот и все.

Мартов подался вперед, и я, отпрянув, больно стукнулась головой о свод деревянной крыши.

– Не вздумай лезть целоваться!

– У тебя царапина у виска.

– Фиг с ней! Что произошло потом?

– Когда потом?

– Ты меня отпустил к Матвею, а после надулся так, как никогда раньше.

– Отпустил? – Его губы едва дрогнули в улыбке. – Отпустил.