– И что?

– Ты не понимаешь, они нас так там обсуждают, как будто мы последние шлюхи. Это выглядит ужасно, поверь. Я уверена, что у него и видео Матвея есть с тобой. Думаешь, для чего Оболенцев его записывал?

– Вот твари! Уроды! Это так подло и мерзко.

– Самое ужасное, что они считают себя правыми. А мы – подлые и мерзкие.

– Я не знаю, чего во мне больше – злости, обиды или тупой попытки оправдать Матвея дурным влиянием Аксенова. У тебя тоже есть такое?

Я не стала вдаваться в подробности, как Ершов отказался «бросать» меня, чтобы лишний раз не задеть ее самолюбие, но на самом деле пока еще совершенно не понимала, что чувствую, кроме возмущения и страха. На первом видео Ершов вел себя отвратительно и говорил гадости, как и другие, а то, что он послал Тима и остальных, было исключительно проявлением эгоизма и чувства собственного превосходства, так крепко сидящее в каждом из них и на котором так хорошо играл Иван Сергеевич.

– Сейчас я готова пристрелить каждого из них. Без суда и следствия.

– И я! – согласилась Ксюша. – Но ничего, мы им отомстим. Я придумаю такой социальный проект, что они всю оставшуюся жизнь у нас прощения просить будут.

– Девчонки, вы куда пропали? – Из кафе вышла сияющая Носова. Она была уверена, что написала математику на сто баллов. – Пойдемте к нам. Потом поболтаете.

Она подошла к нам с радостной улыбкой, а заметив мое заплаканное лицо, тут же обеспокоенно закудахтала:

– Ой, Алиса, что случилось? Тебя кто-то обидел? Или ты это из-за экзамена?

– Обидел, – ответила за меня Ксюша, – твой замечательный и расчудесный Аксенов и его сектантская банда.

– Какая еще банда? – Носова захлопала ресницами. – Что сделал Иван Сергеевич?

Я пихнула локтем Ксюшу в бок.

– А может, ты с ними заодно? – прищурилась подруга, с подозрением глядя на Жанну.

– В чем заодно? Я вас не понимаю.

– Ладно, не важно, – отмахнулась я. – Ты иди, мы сейчас договорим и придем.

– Нет, стой! – Ксюша поймала Носову за подол юбки. – Скажи, ты по-прежнему считаешь, что некоторые понимают только ответное противодействие?

– Конечно.

– И ты все так же хочешь наказать того, кто побил Рому?