Я направилась на первый урок, и рюкзак с курткой Мэтта казался мне невыносимо тяжелым.

* * *

Последние два часа я провела в кабинете медсестры, притворяясь, что у меня болит живот. Девчонки постоянно торчали в медпункте по этой причине. Кеннеди предложила мне данный вариант после того, как на уроке английской литературы мы не нашли объяснения поведению Мэтта. Сегодня у меня все равно уже никак не получится сосредоточиться на уроках, поэтому лучше просто полежать на кушетке в медпункте. К тому же, с моим организмом явно творилось что-то нехорошее. Я боялась, что у меня случился сердечный приступ. Но медсестра сразу же отвергла мои предположения и дала мне таблетку обезболивающего и стакан воды.

Месячные должны были начаться только на следующей неделе, значит, недомогание я испытывала по другой причине. Я выпила лекарство, надеясь, что оно поможет мне успокоиться. Разве не этим занимались почти все студенты? Принимали разные вещества, которые не стоило принимать? Или же совершали ужасные поступки, дабы заглушить душевную боль? Как, к примеру, Джеймс, употреблявший наркотики. Или Мэтт, похитивший мое сердце. Только, боюсь, в последнем случае медицина никак мне не поможет.

Я бы просидела в медпункте до конца своих дней. Но, когда до начала урока по основам предпринимательской деятельности оставалось несколько минут, я решила положить конец этому безумию. Я привыкла, что Мэтт игнорировал меня в школе. Он поступал так с начала учебного года. Прекрасный актер, идеально справляющийся со своей ролью.

Я только не знала, как так получилось, что и я оказалась втянута в его спектакль.

Медсестра улыбнулась мне, когда я выходила из кабинета. Как будто она гордилась тем, что, несмотря на боль, я все-таки пошла на урок. Если бы мои проблемы касались только боли в животе!

Я зашла в класс, села на свое место и достала тетрадь. Самым ужасным оказалось то, что мы до сих пор не сдали наш дурацкий проект. А значит, мне все еще предстояло работать с ними.

– Бруклин, – сказал Мэттью, садясь передо мной. Я никак на него не отреагировала. – Джеймс ничего не знал про твою маму. Он очень переживает из-за случившегося.

– Хорошо. Он и должен переживать, – ответила я, не отрывая глаз от конспекта.

– Он обещал, что извинится перед тобой. И я прослежу, чтобы он обязательно сделал это.

– Замечательно. А что насчет тебя? – Я выпрямилась. – Ты не хочешь извиниться за сегодняшнее утро?

– Именно это я и пытаюсь тебе объяснить.

– Понятно. У тебя это отлично выходит! – саркастично выстрелила я, но Мэтт почему-то лишь улыбнулся.