— Да, но как мы организуем этот суд, — замешкался Иннокентий.

— Мы скажем, что ты готов короноваться! — похлопал его по плечу Миролюб.

— Нет, лучше ты, — Иннокентий медленно отвел руку товарища в сторону.

— Всё равно, это совершенно всё равно, лишь бы был суд…

* * *

— Идите пока что, я догоню вас, — сказал Иннокентий, едва они дошли до выхода. — Я постою некоторое время вот тут, мне нужно…

— Хорошо, мы пока зайдём в то кружало, — ответил Миролюб, указывая на табличку на старом, крашеном в жёлтую краску доме, которая гласила: «Расстегайное кружало у подвалов».

Иннокентий кивнул.

— Я догоню. Попозже.

Как только Миролюб и Лея удалились, он достал карты, развернул их и принялся рассматривать. Он сам не понимал ещё, что ищет среди этих удивительных картинок, но чувствовал, что они смогут дать хороший совет о том, как быть дальше, не врёт ли Миролюб, что это за Мария такая и так ли во всём виноват флейтист. Собственно, а с кем ещё он мог посоветоваться? Кроме карт, каждый врал в свою пользу…

Иннокентий примостился у стёсанного широкого камня на выходе из строгих подвалов. Он перебирал колоду, и вот, ему показалось, что один из валетов будто в упор смотрит на него, и взгляд этот ему знаком, к тому же, тот самый валет держит при себе небольшую лютню. Иннокентий отложил карту на камень, пытаясь отыскать ему товарища. Вскоре и ещё одна карта глянулась ему, в этот раз — черноглазый крестовый валет. Иннокентий поморщился, однако, положил крестового валета флейтиста по правую руку от карты Миролюба.

В какой-то момент он отвлёкся и несколько карт выпали напротив пары валетов. Среди них Иннокентий с ужасом заметил и себя, и даже как будто Лею, все карты их окружения были красны, словно вокруг струилась кровь. Иннокентий поспешил собрать рассыпавшиеся карты и принялся тасовать колоду заново. В этот раз он попробовал расположить карты Миролюба и флейтиста по-другому. Он поставил их одну против другой, как будто обозначив их врагами. Сверху из колоды рубашкой вверх выложил по три карты у каждого валета. Со стороны оказались карты, во всяком случае так показалось Иннокентию, его самого, Леи и какой-то дамы. Со стороны флейтиста выпали числа и пустая карта. Пустую карту Иннокентий тут же отложил в сторону, явно подозревая, что эта карта принадлежит отцу, как не имеющему своего лица. Но почему же он выпал рядом с флейтистом, неужели они заодно. При этом Иннокентий вернул карту Морока к валету флейтиста.

И снова выбрал по три карты из колоды. Первые три достались крестовому валету. Там были два короля и дама. Все они легли поверх красных чисел, выпавших ранее, будто были уже погребены в реках крови.