— Марс — двести рублей. Они[21] — сто.

— Хоть бы выпал ду-шаши[22], — уговаривал кости Манучар.

В конце первого кона Варлам отсчитал Манучару кругленькую сумму. Они собрались было продолжить игру, как раздался звонок в дверь.

— Закончим в следующий раз, — сказал Варлам, поспешно захлопывая нарды.

Манучар пошел открывать.

— Входите! Входите!

На пороге появились Бено и Рамаз, сопровождаемые радушными восклицаниями Манучара:

— А куда вы дели тестя? Почему не привели его с собой?

— Ему нездоровится. Мы передали ваше приглашение, но…

Шофер Бено Бибилури внес в прихожую сначала одну картонную коробку, а затем и вторую.

— Это, Манучар, чешская хрустальная люстра для твоей гостиной. А это, — Бено положил руку на вторую коробку, — цветной телевизор. Ничего лучшего мы, к сожалению, не достали.

— Стоило ли так беспокоиться? — Манучар обнял Бено, и они вместе вошли в комнату.

— А это, — в руках у Бибилури-старшего сверкнула бриллиантовая табакерка, — достал лично для тебя. Только такой знаток антиквариата, как ты, и оценит ее. Посмотри, какая работа!

Манучар глаз не мог оторвать от табакерки. Такой драгоценной вещи он в жизни еще не держал в руках. Крепко обняв Бено, от души поблагодарил его за царский подарок.

— Что нового? — спросил Бено у Манучара. — Ходят слухи, что твой начальник уходит?

— Все это сплетни! Еще много воды утечет, прежде чем осуществится мечта его врагов.

— Слухи упорные и как будто достоверные…

— Что бы там ни говорили, а он прекрасный человек, и мне лучшего начальника не найти.

— Я тоже так думаю, но в народе говорят, что он слишком уж либеральничает, а потому кое-кто и обнаглел.

— А кто у народа спрашивает?! Его дело работать да помалкивать. Если же кто и наберется смелости написать жалобу, то она к нам и придет, а мы знаем свое дело. Так что не народ делает политику, а мы.