На кухне царила напряженная атмосфера. Поминки давно закончились, гости разъехались, Рамакришна и Курьяны собрались вокруг кухонной стойки, глядя на Камалу. Прошло уже много часов после похорон. Они приехали домой, Томас тут же извинился перед гостями и ушел к себе в комнату, а его жена приняла вахту у плиты. Облачка ги с шипением поднимались к потолку, а Камала все жарила и жарила золотистые блинчики, пока на тонких краях не появлялась идеальная коричневая корочка.

– Кому добавки? – спросила она.

Бала и Санджи покачали головой, а Радж и Чако неуверенно переглянулись. Все они съели столько, сколько смогли, и совершенно точно гораздо больше, чем хотели. Даже Димпл в кои-то веки с готовностью соглашалась на все, что предлагала ей Камала, и ужасно переела.

– Амина? – пропела Камала.

– Нет, мам.

– Я буду, тетя Камала, – пробралась вперед Димпл.

Камала коротко кивнула, положила блинчик на тарелку и снова вернулась к плите, быстро взяв в руки миску с тестом.

– Нет-нет, Камала! – встав, попросила Бала. – Правда, не стоит. Делай только для себя.

– Я не голодна, – остекленевшим взглядом посмотрела на нее Камала.

– Конечно не голодна. Это нормально. Тогда не ешь. Иди посиди с нами!

Камала молча обдумывала ее предложение, а потом спросила, не глядя на Балу:

– А вы видели его фреску?

Бала в отчаянии повернулась к Санджи, и та умоляющим тоном повторила:

– Камала, посиди с нами немножко!

– Пойдемте, я вам покажу, – бросила им Камала, быстро выходя из кухни.

Родственники встревоженно переглянулись, но с места не сдвинулись.

– Может, дать ей снотворного? – спросила Санджи у Чако и Раджа.

Тот нервно взглянул на Амину. Все повернулись к ней, и она громко сказала:

– Наверху. Его фреска наверху.