Только тетя Лилина отказалась перенести свои пенаты в долину Монсо. Прежде чем расстаться с улицей Сент-Круа, она принялась подыскивать себе новую квартиру, искала долго, не допуская при этом ничьих подсказок и советов. У нее была своя мысль. Аббат Грар, ее духовник, которому она осталась верна, состоял тогда священником в женском монастыре Тайной вечери и жил при нем на улице Регар. Старой деве хотелось поселиться как можно ближе к нему. Она полагала, что братья и Жюли останутся недовольны ее решением и каждый из них будет стараться перетянуть ее в свой дом, ибо по собственному ее мнению, чем больше она старела, тем становилась лучше, милее и для всех приятнее. Кроме того, она подозревала родных в корыстных побуждениях.

- Они хотят держать меня под башмаком, они зарятся на мои деньги, надеются, что тетя Лилина оставит наследство их деткам, - говорила она госпоже Леба-Дотье, своей прежней приятельнице, которая, овдовев, опять стала с ней неразлучна. - Погодите, друзья мои, придется вам потерпеть! Здоровье у меня превосходное. И я не позволю вам взять меня под опеку, нет уж, не позволю!

Решив поселиться подальше от родных, она полагала, что сыграет с ними таким образом досадную для них шутку. Как у них тогда вытянутся физиономии! Тем более что Буссардели и представить себе не в состоянии, как это можно жить на левом берегу Сены. Послушали бы вы только, как эта модница, Жюли Миньон, бросала насмешки, вроде следующих: "Госпожа такая-то? Она очень уж с левого берега. Ее не назовешь провинциальной, старомодной, отсталой от жизни, - просто она с левого берега. Этим все сказано!"

Старая дева сняла квартиру в пять комнат в начале улицы Нотр-Дам-де-Шан, оттуда было две минуты хода до монастыря; если бы аббату Грару случилось заболеть, она сразу же примчалась бы ему на помощь - ей стоило только пересечь улицу Вожирар. Переселение тети Лилины на новую квартиру не вызвало, однако, большого смятения, вопреки ее надеждам. "Неблагодарные!" - подумала она.

- Отец хотел, чтобы его дети жили неподалеку друг от друга, - сказал Луи. - Но у тебя, верно, есть свои причины.

Аделина закричала, что, конечно, у нее есть причина одна-единственная, но зато важнее целой сотни причин: спасение душ ее близких! Надо же, чтобы она для этого потрудилась, так как в ее семье вера ослабела!.. Квартал Нотр-Дам-де-Шан, где много монастырей, часовен и богаделен, больше всего подходит для нее, ей легче будет там молиться и творить добрые дела; с тех пор как она лишилась горячо любимого отца, только в молитве и добрых делах находит она себе поддержку и утешение. Только они и заполняют ее жизнь.