— А как же… Страшновато как-то… У вас то все в порядке?… — Марина, легко перенося, после своей продолжительной практики в профессии судмедэксперта, не смогла не съязвить:

— Да мне то что, я в памперсах, а вот… — Она посмотрела на совершенно побелевшего лицом Захара Ильича, никогда не видевшего настоящих мумий, да и вообще к трупам относящегося с брезгливостью, как любой нормальный человек, и заметив начинающие искривляться тонкие синеющие губы шефа, выхватила заранее приготовленный, еще для Буслаева, шприц, понимая, что находящийся в нем раствор, наиболее подходящее средство для этой минуты, поставила укол прямо в шею. Главный психиатр пошатнулся, но удержавшись на ногах, закрыл лицо одной рукой, второй облокотившись о стену, начал постепенно приходить в себя.

Через пять минут, как в чем не бывало, Захар Ильич, раздавал команды, то и дело снующим научным работникам, фиксировавших особенности останков. Были вызваны другие специалисты, в том числе и радиологи, ибо исшедшая ярким снопом света неизвестная энергия оставила след на простыне, прикрывавшей тело усопшего, чем-то похожий на след «Туринской Плащаницы», обвивавшей тело Христа. Уже сидя за чашечкой крепкого кофе и рассматривая аккуратно свернутую ткань, обложенную со всех сторон пакетами с буслаевскими артефактами Лагидзе задумчиво произнес, обращаясь к Марине, но так, что бы слышали все присутствующие:

— Ну что Марина Никитична…, задали нам с тобой задачу?

— Да что-то даже не знаю, с чего начать…, но такое впечатление, что не нам здесь начинать, а нам… теперь заканчивать… Интересно, ааа…, он…, ну Буслаев…, тот…, или те, кто называл себя «мы», что имел в виду, говоря об ответе на загадку…, ни это ли?… — Закончила она, кивая на сложенную ткань:

— Ведь, на сколько помню, нам в академии, вспоминая это чудо Воскресение Христа, преподавали, что сам процесс возникновения этих отпечатков, причем в негативе! Так и остался неизвестным…

— Возможно…, а ты хочешь сказать, что на нашей, прости Господи, «плащанице», то же негатив?

— А как же! И заметьте какая прозорливость Проведения Божия — нет отпечатка лица, но имеется в все остальное… То, что в туринском отпечатке Лика Господа подробно не рассмотреть и это навсегда для этого материального мира останется загадкой!

— Жаль, что не смогли мы поработать дальше, из имеемого для психиатрии мало пользы, «дневники»…, надеюсь «они» были правы, и ты действительно знаешь, что с ними делать, а копию же мы, как и положено, включим в отчет и погрузим со всем остальным в сундуки для последующих за нами потомками. Но почему же «мы»?!