Зачарованный этой воображаемой картиной, Осмол перестал слушать, что кричит жена, накидал в торбу разных изделий, от ларчиков до деревянных кубков, оттолкнул причитающую и грозящую супругу, и отправился к реке искать попутчиков. Он не удивился, увидев на берегу нескольких, таких же как он, мелких ремесленников, торговавшихся с хозяином ладьи, и заспешил к ним.

– Куда путь держим, люди добрые?

– В Верхние Сосны. Полсапы даешь?

Показалось дорого, но Осмолу не терпелось включиться в авантюрное предприятие, и он заплатил.

Отчалили. Старая ладья скрипела бортами, мачта раскачивалась, шли они какими-то не очень быстрыми рывками – больше тряски, чем езды, но все-таки следовали неуклонно на север. И прибыли в Верхние Сосны ближе к вечеру. Было еще светло. Комплекс строений, предназначенный для знати, стоял полон людей. Частично эти люди тоже представляли собою знать – но не окраинную, а региональную, владеющую землями в удалении от Новгорода. В первый раз за три года Осмол с удивлением увидел идущего спокойным шагом волхва.

И очень много ратников, но не новгородских – подтянутых, одетых более или менее одинаково – а разношерстых каких-то, не шибко опрятных.

В Верхних Соснах Осмол не бывал много лет, а о существовании новых построек знал до нынешнего визита лишь понаслышке. Постройки ему понравились. Собственно торг отсутствовал – нужно было предлагать товар покупателям напрямую, на улице.

Осмол решил, что пойдет туда, где больше всего людей. Строение, помещавшееся в логическом центре комплекса, заинтересовало его – прямоугольное, с недостроенным вторым уровнем, с башенкой, привлекало оно к себе больше всего народу и, судя по всему, внутри строения толклось много любопытных – возможно, это был какой-то специальный пиршественный зал. Охрана у входа отсутствовала, и Осмол беспрепятственно прошел внутрь со своей торбой – посмотреть, что там к чему, внутри.

Два огромных стола, один торцом к другому, занимали середину помещения, за столами сидели и что-то пили знатного, хоть и провинциального, вида люди, а вокруг, рядом, и вообще везде, стояли ратники с довольными лицами. Кто-то говорил речь на региональном диалекте. Осмол плохо понимал региональные наречия. Коммерческая сметка подсказала ему, что здесь ему делать нечего – женщины отсутствовали, а мужчинам ларчики хоть и нужны, но они-то, мужчины, так не считают. Рассчитывать же на то, что кто-то из этих ратников купит ларчик, чтобы подарить жене, не приходилось.

Осмол вышел снова на воздух и посмотрел вокруг. Сновали туда-сюда ратники, вельможи, а вон еще волхв идет, статный – все чем-то заняты, спешат куда-то. Осмол недобро посмотрел в сторону лихо и наскоро возведенной деревянной часовни. К греческой вере он всегда относился с большим подозрением. Да … Тут вдруг он вспомнил, что священник одной из новгородских церквей купил при нем, Осмоле, сразу дюжину ларчиков у осмолова конкурента. Правда, ларчики те были расписные, а у Осмола – простые. Несколько лет назад Осмол пытался подключить к своему делу нескольких умельцев, чтобы расписывали ему ларчики, но все как один отказались, говоря при этом какие-то глупости – мол, поверхность чего-то там, не подходит для грунтовки, и прочие непонятные слова. Один умелец даже имел наглость заметить, что крышка открывается неровно. На что Осмол резонно ему возразил, что крышка ларчика – не дверь, содержимое ларчиков сквозняков не боится, как правило. Умелец хмыкнул и ничего более говорить не стал. Может, тот, кто управляет часовней, купит несколько ларчиков? Пусть они не расписные – но ведь и Верхние Сосны не Новгород, и народ здесь должен быть, по идее, менее требователен. Осмол решительно направился к сооружению.