– А ты заматерись, – посоветовал дядя Абрам, вспоминая свое давнишнее облегчение, когда он заматерился из-за мучительных экспериментов их сумасшедшего продюсера.

– Е* твою мать, – заорала Рита и из ее уже окровавленного лона показалась головка ребенка.

– Ну, давай, малыш, – подбодрил он и Риту и рождающегося ребенка, – давай, дорогой, давай! И постепенно головка стала вылезать.

Через несколько минут дядя Абрам отгрыз пуповину зубами. Возможно, некоторые наши действия уже заранее закодированы в нашей телесной оболочке, и поэтому душа, попав в нее, делает то же самое, что до нее делал наш предок.

Дядю Абрама тоже удивляло, с каким хладнокровием он тащил ребенка из ее лона, нежно держась за головку, и как он потом отгрыз ему пуповину.

Все его действия были словно заранее продуманы, только сам он не думал, а осуществлял их так, как будто кто-то руководил им.

Он обмыл тело дочки в теплой морской воде, а затем укутал пальмовыми листьями и спрятал ее от палящих лучей солнца в шалаше.

Затем он бережно взял на руки Риту и тоже обмыл ее в морской воде. Она тихо плакала, но все же улыбалась, это странное сочетание любви, счастья и боли было и раньше знакомо дяде Абраму, но сейчас оно было, как никогда, ярко и сильно.

Это смешанное чувство как будто ослепляло его вместе с тропическим солнцем, и дядя Абрам тоже плакал, унося на руках Риту в шалаш к ребенку.

Только сейчас он понял, что такое Любовь, это божественное ощущение всей Вселенной.

Глава 72. Истинная Любовь побеждает соблазны и ревность

Глава 72. Истинная Любовь побеждает соблазны и ревность

Иван Иванович не столько брился, сколько злился, он стоял в ванной комнате перед зеркалом и слушал истошные крики своей молодой жены Дарьи.

– Завтра опять в Америку! – орала она. – Вчера поздно вечером из Греции прилетел, завтра в Америку, а я все одна! Почему президент может поехать со своей женой куда угодно, а ты нет?!

– Но у нас очень маленькие дочки, – поспешил перед ней оправдаться Иван Иванович.

– Но почему мы не можем их оставить с няньками, тем более у нас их четыре? – не отставала от него Дарья.

– Но, дорогая моя, ты все же кормишь их грудью, – резонно заметил Иван Иванович.

– А ты бы хотел, чтоб я кормила их задницей?! – съязвила Дарья.

«О, Господи, – вздохнул про себя Иван Иванович, – и почему этим молоденьким бабам стоит только выйти замуж и нарожать детей, как они тут же превращаются в сварливых и глупых старух?!»

Причина, по всей видимости, кроется в их семейной жизни, а не в его занятости по работе, но Ивану Ивановичу было от этого не легче.