— Пошли, сейчас обойдём и найдём КТП или КПП там и переночуем, — обрадовался Беломоин.

Но то ли мы где то пропустили или были не внимательны, но обойдя по периметру забора, сильно удивились не найдя ни ворот ни КПП или КТП. Командир взвода психанул и кивнул головой на ряд высоких кустов за асфальтной дорогой: — Всё, хватит бродить. Пошли вон туда, сейчас разложим шинель, покушаем и завалимся спать. Ночь ведь тёплая.

Была середина августа и ночи действительно стояли тёплые. Устроившись под разлапистым кустом, за который падал отсвет недалеко стоящего уличного фонаря, расстелили шинелку и я вывалил на неё сухпай. Тут же вскрыли пару банок с кашей и колбасным фаршем, а командир взвода из своей сумки вытащил бутылку водки, купленную ещё днём.

— Пей, — я думал он сам будет пить, но прапорщик решительно сунул мне в руку бутылку водки. Я начал было отказываться, но командир взвода безаппелиционо повторил, — пей, не стесняйся. И для аппетита, да и спать лучше будет.

Из горла я никогда не пил, поэтому критически посмотрел на бутылку и осторожно сделал несколько глотков. Командир взвода наоборот, лихо запрокинув бутылку, сделал несколько крупных глотков, потом прислушался к себе и через полминуты отхлебнул ещё, после чего мы приступили к еде. От водки мне стало жарко и проснулся зверский аппетит, то же самое произошло и с командиром и мы незаметно съели весь сухпай. Я больше не пил, а прапорщик прикладывался к бутылке ещё несколько раз. Немного прибравшись, мы улеглись на шипели спина к спине и как то быстро и разом провалились в глубокий, здоровый, солдатский сон.

Проснулся оттого, что зверски хотелось ссать и было отчего то промозгло и холодно. Стараясь согреться и ещё немного поспать, я свернулся в позу эмбриона, сильнее прижался к широкой спине командира взвода и добросовестно попытался снова уснуть. Но уже не мог: мочевой пузырь настойчиво посылал сигналы, как бы говоря — Боря, ещё немного и я лопну и тогда городу Потсдам мало не покажется…

Помимо судорожных попыток обуздать мочёвой пузырь, заснуть мешал и непонятно откуда взявшийся городской шум улицы. Совсем рядом рычали автомобильные двигатели, громко тренькая чуть ли не по нам проехал трамвай, шаркающий шум множества ног проходящих мимо людей и громкие голоса прохожих и детей, наверняка спешащих в школу.

Всё ещё прибывая в сонной одури, я вяло размышлял над природой этих звуков, не понимая откуда они могли взяться — мы же легли в кустах и улица, даже в ночи, выглядела вполне обычной тупиковой улицей в конце которой могла быть только советская часть. Наверно это снится — сделал этот устраивающий меня вывод и стал проваливаться в глубины сна, несмотря на уже отчаянные позывы мочевого пузыря.