– Охана, я не тот, кто умеет говорить с ними. Может быть, Цуре пойдет.

Цуре высокомерно посмотрел на красивого молодого актера.

– Ты достаточно хорошо говоришь, когда это касается тебя. Ты боишься, герой?

– Я не тот, кто умеет говорить с ними, – повторил Шите.

– Может быть, пошлем Обаасен или двух девушек? – саркастически спросил Охана.

Шите был робок, но упрям.

– Может быть, женщины успокоят воинов и убедят их в наших добрых намерениях?!!

Йоши, понимая, что пререкания могут затянуться, почувствовал возможность снискать расположение Оханы. Он сказал:

– Подождите, перестаньте спорить. Я уже раньше сталкивался с подобными ситуациями. Я пойду к ним навстречу, но при одном условий…

– Поторопись, парень, – сказал Охана. – Они уже рядом. Чего ты хочешь?

– Мне нужна работа. Решите этот вопрос сейчас, и я буду говорить с воинами как член труппы.

– Согласен. Теперь поспеши, пока они не добрались сюда и не лишили нас наших лошадей и женщин.

– …а также жизни, – добавил Шите.

Йоши, разодетый как павлин, в расшитом красном халате, важно зашагал к быстро приближающимся всадникам. Их было двадцать пять человек, каждый самурай одет в боевые доспехи. Гербы господина Хашибуми развевались на знаменах отряда. Предводитель поднял руку, дав сигнал осадить коней.

– Кто вы? – прокричал он.

– Труппа актеров, приглашенных великим господином Хашибуми, чтобы дать представление в его замке завтра вечером.

Йоши напомнил себе о необходимости держаться скромней. Он попытался придать лицу подобострастное выражение, что было несколько труднее, чем сменить одеяние.

– Сколько вы будете здесь ошиваться?

– Два дня, господин. Работая и репетируя от зари до зари, чтобы удовлетворить его светлость.

Голос Йоши дрожал. Он потупился, боясь, как бы взгляд не вошел в противоречие с голосом.