— Тихо, пожалуйста! — сказала Мира.

— Маленький Робин, — сказала ведущая, — приехал семнадцатого июля, то есть почти больше трех недель назад, со своей матерью Эллен Зигрист в Детский госпиталь Святой Марии… — На экране появилось изображение привлекательной тридцатилетней женщины с черными волосами и черными глазами, которая тоже смеялась. — Эти фото были сделаны в более счастливые времена. Фрау Зигрист — мать-одиночка. Ее муж погиб в результате несчастного случая на строительстве в бывшей ГДР. Фрау Зигрист и ее сын жили в Вайдлинге недалеко от Клостернойбурга, севернее Вены… — Последовали фотографии маленького домика с садом, в котором виднелись многочисленные овощные грядки.

— Почему жили? — спросил Горан.

— Тсс! — зашипела Людмилла.

— …пятнадцатого и шестнадцатого июля Робин плакал. У него начались сильные боли в животе. Его мать — секретарь у одного венского консультанта по налогам и сторонница альтернативных медицинских школ, оставила на этот раз домашние средства лежать в шкафу и привезла Робина в Детское отделение больницы в Клостернойбурге… — На экране возникли изображения больницы и детского отделения. — …Предполагаемое воспаление аппендикса не подтвердилось. Больше того, уже на следующий день главный врач больницы Эдмунд Штайнер сообщил неутешительное известие: у Робина рак печени…

Режиссер снова показал фото смеющегося ребенка, который оставался на экране все время, пока Габи продолжала свой рассказ, и Фабер с возрастающим волнением вспомнил о том, как эта мать тащила маленького мальчика по коридору отделения «скорой помощи» в сторону выхода, крича, что она и минуты не останется здесь, никогда она не даст своего согласия на лечение, и то, как Белл и другие тщетно старались ее остановить. Он сосредоточился на ведущей, которая продолжала говорить.

— …главврач Штайнер в этот же день отправил мать и ребенка в Вену в Детский госпиталь Святой Марии, который известен своим успешным лечением раковых заболеваний. Там Робин был тщательно обследован руководителем клиники профессором Александром Альдерманном…

— Я знаю его! — закричал Горан.

— …и его сотрудниками. Диагноз врачей из Клостернойбургской больницы, к сожалению, подтвердился. У Робина была так называемая опухоль Казаи в левой доле печени…

— Тоже печень! — закричал Горан. — Как и у меня!

— У тебя нет рака, — сказала Мира.

— Но моя печень так же больна, как и печень Робина.

— …Последовали долгие разговоры врачей с фрау Зигрист. Робину, сказали они, в несчастье улыбнулась удача. Опухоль Казаи, которая встречается почти исключительно у детей, хорошо поддается лечению. Восемьдесят процентов всех случаев такого заболевания может быть полностью излечено на ранней стадии… Химиотерапия заставит опухоль съежиться, и через несколько недель пораженную раком печеночную долю можно будет удалить хирургическим путем. После необходимо будет провести сеансы химиотерапии и облучения, чтобы предотвратить возникновение новых очагов заболевания. Как сказал матери профессор Альдерманн и его коллеги, у Робина отличные шансы на выздоровление. На четверг, двадцать первого июля был назначен первый сеанс химиотерапии. Фрау Зигрист и Робин пришли утром в Детский госпиталь. Примерно через полчаса фрау Зигрист в панике покинула госпиталь вместе со своим сыном…