Тогда Волшебной Горлянке пришла в голову другая мысль.

— Верный Фан обещал, что если тебе когда-нибудь понадобится помощь, если ты окажешься в беде — ты можешь обратиться к нему.

— Это было семь лет назад, — заметила я, — Он наверняка уже не помнит, что обещал одной из своих девушек.

— Он дал тебе большое кольцо в знак того, что обещание истинно.

— Он многим цветам дарил кольца в знак того, что на тот момент было истинным. Ты сама мне говорила: когда пройдет время, кольцо из обещания превратится в обычный сувенир.

— Ты помнишь, я спрашивала тебя, сохранить ли кольцо или продать его с другими ненужными украшениями? Я видела, как ты при этом на меня посмотрела. Ты слишком долго колебалась, прежде чем сказать «да». Поэтому я не продала его.

— Тогда ты должна прямо сейчас его продать.

— В тебе говорит гордость, поэтому ты не хочешь обращаться к нему. Но тебе не нужно просить у него денег. Попроси его найти нам место в первоклассном цветочном доме. Нам всего-то нужно забежать к нему, и все. У него уйдет на это не больше пары минут: телефонный звонок и несколько комплиментов мадам.

Я так и не поблагодарила Верного за то, что он познакомил меня с Эдвардом. Сначала мне вообще не за что было благодарить. Он сам извинялся передо мной за грубость Эдварда. Позже мне пришло в голову, что, наверное, стоило бы подружиться с Верным и его женой, пригласить их на ужин. Но я не стала этого делать, потому что он напоминал бы мне о моем прошлом. Я сказала об этом Эдварду, и он меня понял. Если я пойду к Верному, он напомнит мне не только о прошлом, но и о времени, когда я безутешно страдала по нему. Он слишком хорошо меня знал — и в интимном плане, и в эмоциональном. Он знал все мои слабости, знал, как заставить меня сдаться. Я никогда не любила его так глубоко, как Эдварда. Но если я его увижу, одно только выражение его лица, которое когда-то заставило меня поверить, что он меня любит, может привести меня в ярость или напомнить о наших с ним ночах. Волшебная Горлянка права: я слишком гордая. Но будет глупо не встретиться с ним только потому, что я не хочу напоминаний о совместном прошлом. Худшее, что он может сделать, — забыть о своем обещании. В этом случае я почувствую себя униженной… но и все. Я не могу сейчас позволить себе гордость.

Когда я наконец подняла телефонную трубку и позвонила Верному, я прежде всего извинилась, что за прошедшие годы ни разу его не поблагодарила. Я честно сказала ему, что хотела забыть о своей прошлой жизни, а потом кратко сообщила ему о смерти Эдварда.

— Когда я услышал об этом, мне стало очень больно за тебя. Правда. Я представляю, насколько велико твое горе, — сказал Верный Фан.