@

Моя ценность для фирмы Верного все возрастала. Он брал меня на встречи со своими зарубежными заказчиками. Я выполняла функции его секретарши, которая ведет протокол встречи. Его официальный переводчик делал свое дело, а я тем временем брала на себя роль «момо»: с его англоязычными заказчиками я превращалась в секретаршу, которая говорит только по-китайски, с китайскими клиентами я превращалась в иностранку. По нашему плану Верного с переводчиком по срочному делу несколько раз вызывали из комнаты переговоров, благодаря чему заказчики могли доверительно переговариваться между собой, полагая, что я ни слова не понимаю. Когда они поглядывали на меня, я дружелюбно улыбалась. После встречи я передавала Верному, о чем они говорили: это могли быть сомнения в качестве продукции или скорости ее изготовления, обсуждение более дешевых конкурентов или беспокойство о честности сделки.

Я излагала ему и другие свои наблюдения. Многие из его новых заказчиков говорили о модных ночных клубах. Они обсуждали, как вежливо отказаться от приема, который Верный хотел устроить в цветочном доме. Я сказала Верному, что цветочные дома сейчас менее популярны и многие из них печально известны тем, что обирают клиентов. Сначала Верный сопротивлялся моим уговорам открыть ему счет в одном из самых популярных клубов. Когда-то он был воплощением успешного и искусного дельца, но времена менялись, а он нет. Верный носил устаревшие модели одежды, которая, как я полагала, сразу давала понять, что он уже не так успешен, как раньше. В итоге он поддался моим уговорам и купил новые костюмы. В них он стал посещать «Клуб голубой луны», где не без моей помощи получил членство и вскоре стал постоянным клиентом, для которого всегда был зарезервирован любимый столик.

— Вайолет, ты всегда предлагаешь удивительно умные решения, — сказал он однажды, когда я посоветовала дарить его американским партнерам шанхайские сувениры.

С первых дней нашего знакомства в цветочном доме он постоянно говорил, что я удивительная. Мне бы, наверное, стоило воспринимать его слова как комплимент, но с учетом нашего прошлого я понимала их как намек, что у него ко мне заниженные ожидания. И я боялась, что однажды он перестанет так говорить обо мне, и это будет свидетельствовать о том, что он уже ничего не ждет от меня. Я наконец решилась ему сказать, как меня раздражает это слово.

— Почему тебе оно не нравится? Другие мои переводчики ничем меня не удивляют. А ты всегда удивляешь и будешь удивлять, потому что ты лучше других, и я говорю не только о работе, а еще и о том, что ты для меня значишь. Это свойство твоего характера, которое я очень ценю, и это главное, за что я тебя всегда любил.