Садишься на склон на горы посмотреть — и все, приехали.

Ты дома.

Ты не можешь встать.

Не можешь встать и уйти, можешь только еще чуть-чуть посидеть. Ну вот я еще чуть-чуть посижу, посмотрю на горы, подумаю, и даже нет, не подумаю, просто посижу и почувствую себя дома.

Мы сидели часа три.

Периодически о чем-то разговаривали, о чем-то молчали.

Уйти — невозможно.

Да и зачем?

Нет ни одной причины, чтобы уйти, кроме выдуманных мозгом — сердце, душа — они дома.

Мы с трудом заставили себя подняться — с горы было хорошо видно, как внизу кипишует Никита, и даже меланхоличный Самтынаташа уже начал нервничать. Все-таки гора сделала нам подарок. Внизу продавались связки тибетских флажков, и продавцы за 5 юаней предлагали их повесить на горе. Мы дали 20, и нам рассказали, что можно на каждом флажке написать имена близких людей и желания, и тогда ветер, развевая мантры над священной горой, будет благословлять нас, а повесят они их на самом пике горы, в знак благодарности.

Когда я думаю, что где-то в Тибете, над священной горой, развеваются на ветру флажки с именами близких мне людей и моими желаниями, я знаю, что это так, но нереальность этого поднимает мне настроение в любую, самую грустную минуту.

Мы вернулись в Лхасу, нам все-таки нашли билеты в Поталу, чтоб мы посмотрели, как должен жить Далай-лама и как он жил, пока китайцы не захватили Тибет.

Мы улетели в Катманду, оттуда в Дели и затем — в Москву.

После этого путешествия, выйдя из самолета в Москве, я поняла, что улетал один, а вернулся совершенно другой человек.

Я осознала, что мне нужно менять всю свою жизнь, но как это сделать, я не знала.

Жизнь это сделала за меня.

В невообразимо короткие сроки.

Глава 19

Глава 19

к чему слова, когда сердца говорят между собой…