И уже в классово чуждого способен попасть любой, не только интеллигент, который по воле Ленина в своем Отечестве оказывается навсегда под подозрением, как бы потенциальным преступником. Классово чуждым может оказаться и рабочий, и крестьянин, даже коммунист. Раз думаешь не по Ленину, не как все — ты уже классово чуждый и место тебе в могиле.

А иначе какая необходимость в постановлении ВЦИК от 16 октября 1922 г.:

«ГПУ предоставляется право внесудебной расправы вплоть до расстрела…»

Положим, это право ВЧК имела с первого дня своего существования. Об этом уже поведал в своей книге[103] Мартын Лацис. А тут дело в другом. Освобождением Владивостока в октябре 1922 г. закончена Гражданская война. И высшая законодательная власть страны объявляет: убивать без суда будем по-прежнему, окончание Гражданской войны тут ни при чем. Это наша политика — уничтожение не только классово чуждых, но и всех несогласных.

Постановление принято через пять месяцев после первого мозгового удара, который поразил Главного Октябрьского Вождя и от которого он довольно успешно оправился. Оно доказывает неизменность политики советского государства с момента революции до окончания Гражданской войны — и на будущее, на все дни мирного строительства, ибо несогласных не должно быть, все в этой стране будет лишь одного цвета — красного.

И все это доказано, утверждено, слажено практикой жизни Лениным.

Тот Ленин, до рокового мартовского удара, все успел.

Дух народа, закованный в объятия скелета…

А в таком разе недурственно изучать бы литературу и без графа Толстого. Только вот что значит Россия без него?..

Это ж понимать нужно. Успел вот ведь пролезть в душу. Не обойдешь…

«Севастопольские рассказы», «Война и мир» и еще там пятое-десятое — это ж сколько патриотизма! Прямо на нашу, рабоче-крестьянскую, пользу. Особливо если принять, что не только Ленин и партия одно и то же, но Ленин и Россия одно и то же…

Ну, а счастье, где оно все-таки?..

Много раз я встречался и встречаюсь с позицией: «Писать бессмысленно, от слов зло не отступит».

Я убежден: такого рода отгораживание уже позиция зла. Это значит предавать народ. «Чтоб кровь не обрызгала гимнастерку». Все зло невозможно без массовой поддержки людей. Следовательно, нужно растлить, растлевать людей.

А это означает, что все в искусстве надлежало рассматривать именно с данных позиций: в растление или нет.

Советская культура — это псевдокультура, правда лишь подразумевается или декларируется, а если и находит выражение, то загнанно, сверхиносказательно. Это — искусство притворства с редчайшими вспышками правды, но прежде всего это всеобщая затем-ненность сознания.