Наверное, лестно было Горькому гулять и ездить по улицам Горького (даже для этого гримировался и переодевался — в народ тянуло «Буревестника»). Это ж соображать надо…
Ну что для непогрешимых русские тысячелетние города, можно если не раздавать в уделы, то переименовывать — все та же самодержавная традиция. Народ хоть и республиканский теперь, а живет по законам самой тупой деспотии, трону генерального секретаря поклоняется, равноправие и свободу святит.
А вообще, пусть людишки соображают, к кому приписаны и при ком живут… «Чтоб кровь не обрызгала гимнастерку».
«Раб Божий Епишка, ныне гражданин Социалистического Отечества…»
А литераторы из знаменитых ох как нужны! Другая вывеска: не «женевский» век, а гуманнейший и просвещеннейший! От Екатерины Великой традиция! Рабство, Радищев, Пугачев, а век — просвещеннейший, Семирамида Севера!
И потом: нужно талантливое слово, а от бывших да настоящих классиков оно и вообще двойной силы. Надо же внушить людям, что они невозвратно счастливы. И вообще, мысли должны течь в одном направлении. Течь — и въедаться в души! Общечеловек должен заменить пестрое скопище людишек. Никакого разномыслия — все в одном шаге, одной преданности и одних словах.
Тут «женевская» тварь чистит с одной стороны, а писательское слово — с другой, а вместе делают одно дело: уничтожают и гнут к земле народ. Самое первозданное искусство и есть.
Настольный календарь за 1938 г. еще весь в скорби о Горьком.
«1936 — 18 июня. Смерть А. М. Горького, злодейски умерщвленного „правотроцкистским блоком" фашистских шпионов и убийц при помощи фашистов, извергов врачей. Фашистские троцкистско-бухаринские палачи „…убили Горького за то, что он как истинный сын народа был предан партии большевиков, Сталинскому Центральному Комитету партии и Советскому правительству. Они убили Горького (ох уж этот змий Троцкий! —
Составители свели в календарь самые почетные и мудрые высказывания писателя, их уже можно величать изречениями.
«Против нас все, что отжило сроки, отведенные ему историей, и это дает нам право считать себя все еще в состоянии гражданской войны. Отсюда следует естественный вывод: если враг не сдается — его истребляют».