Какой тут, во имя рассвета, праздник?!

***

Без Ардерика Верен не полез за верхний стол. Нашел себе место в середине, осушил пару-тройку кубков за здоровье хозяев замка, за вечный и нерушимый мир и ещё что-то, и вышел во двор. Там было светло, почти как днём: в кованых держателях пылали факелы, над дверями и по стене висели фонари, а на окнах стояли подсвечники, растопившие морозные узоры. В ход пошли даже снег и лёд: то здесь, то там виднелись башни в человеческий рост, в которых тоже горели свечи. А перед главным входом в замок стоял столб с самым большим фонарём, украшенный лентами и сосновыми ветками. Вокруг были расставлены небольшие железные корзинки, где пылали дрова: можно было подойти и согреть руки.

Впрочем, сегодня все усердно грелись изнутри: столы ломились от жареного и копчёного, а в кубках и рогах не переводился крепкий эль. Под фонарём уже собрались человек по пятнадцать имперских и северных воинов. Разгорячённые элем, они спорили и хвалились мечами и стрелами. Верен немного послушал и нахмурился: хоть время и военное, а зря парням оставили оружие на праздник.

— Я белке в глаз попаду с тридцати шагов! — хвалился парнишка из лиамцев, сжимая тугой лук. — А оленя завалю с пятидесяти!

— Ой уж с пятидесяти! — возражал имперский воин, поглаживая арбалет. — А за двести шагов не хочешь? И оленя завалю, и белку, да хоть медведя!..

— Нет лучше лука, — упорно повторял северянин. Имперцы отозвались дружным хохотом:

— Долго ли твой лук проживёт на морозе? Чуть натянешь, он и лопнет! Что, испытаем, кто дальше закинет стрелу, а?

Слишком хмурился лиамский лучник, слишком открыто смеялся имперский стрелок, так что Верен на всякий случай прикинул, как разнимать драчунов, если что. Упусти миг — и сцепятся все, позабыв, что собрались здесь ради общего врага.

— Да разве ж кто равняет арбалет с охотничьим луком? — знакомый негодующий голос перекрыл гомон. Даже если бы Верен потерял способность различать голоса, догадался бы, кто уверенно проталкивался через толпу парней на голову выше себя. — Из такого только куропаток стрелять! Я тебе сейчас покажу, как бьёт хороший боевой лук! Спорим на серебро, перекину стрелу через двор?

Такко, встрёпанный, раскрасневшийся, на ходу вынимал стрелу из наспех привешенного колчана. Улыбка искривила губы Верена против воли: наконец-то перед ним был привычный Такко, с отросшими вихрами и совершенно шальным выражением лица. Словно не было последних месяцев, недомолвок и глупых ссор. Но что-то изменилось — неуловимо, но отчётливо, и Верен никак не мог подметить, что именно.