Женщина помоложе, шившая у окна, поднялась и вскоре вернулась с миской и тремя кружками. Пленников толкнули к столу, усадили на старинные резные стулья.

— Жрите!

От миски пахло восхитительно. Такко невольно скосил глаза — в аппетитном рыбном бульоне лежали острые кости. Крупные громоздились горкой, мелкие плавали в жиже. Даже если кто-то забыл бы о гордости и попытался отхлебнуть, исколол бы рот. Такко выпрямился, насколько позволяла хватка, вскинул голову, встретился взглядом с Вереном и снова уставился в миску. Лучше бы ему эти кости в глотку забили, чем умирать от стыда и вины!

— Что, не нравится похлёбка? — рявкнул Шейн. — Вот так всякому, кто разевает рот на Север, он встанет поперёк горла. А теперь пейте!

Сзади обхватила крепкая рука, чашка уперлась в губы; Такко отвернулся, но немного напитка выплеснулось, и губы свело от горечи.

— Как вам северный мёд? Не для изнеженных южан, а?

Шейн стоял, подбоченясь, с вороном на руке, и насмехался.

— Передай это всё жене моего брата, Кайлен, предатель из какой-то там долины. А теперь убирайся, лосиная вошь!

Местный схватил Кайлена за плечо, тот сердито дёрнулся:

— Мои друзья пойдут со мной. Они тоже посланцы баронессы, и ты не имеешь права трогать их по закону Севера!

— Ага, стану я судить имперцев по закону Севера! — расхохотался Шейн. — Эти двое останутся посмотреть битву за Бор-Линге. Только я ещё не решил, будут они стоять на стене или висеть. Впрочем, передай своим, что если они уберутся отсюда и поклянутся впредь не совать носа за рубежные камни, я, может, и верну парней живыми и даже почти целыми.

Упирающегося Кайлена вытолкали за дверь. Такко покосился на Верена, всё ещё не решаясь смотреть в глаза. И понесло же его на эту троллеву тропу! Сам-то он выкрутился бы, хвала маркграфу, отобравшему медальон с гербом и стрелы, которые зимой попортили немало камнеедских шкур. Но Верена узнали сразу, и всё из-за Такко!

Ветер, гулявший по залу, шевелил платок с вышитыми ландышами. Шейн пересёк комнату и остановился перед отцом.

— У Чайкиного мыса видели лиамские корыта. Везут большие щиты и стрелы без счёта. Непохоже, что они собрались за рыбой или морским зверем.

— Камней хватит на всех, — прошамкал старик перекошенным ртом. — Собирай людей, сын! Может, когда-то Эслинги и давали клятву, но теперь, когда наши враги повержены, южане нам больше не нужны. Север сам способен прокормить и защитить себя!

Разобрать слова удавалось с трудом, больше говорили гневный тон и взмахи здоровой рукой.

— Камней хватит, — ухмыльнулся Шейн. — И для корыт, и для крыс, что придут посуху. Взгляни сам, как мы подготовили камнемёты на стенах!