В Рагби его опыт расширился и в других отношениях. Несмотря на свою замкнутость, мешающую сблизиться с кем-нибудь по-настоящему, он пользовался популярностью и нередко получал приглашения провести часть каникул у школьных товарищей — в загородных домах где-нибудь в Йоркшире, Уилтшире или Хэмпшире. Он любезно принимал приглашения, встречал радушный прием и умудрялся никак явным образом не оплошать и не нарушить правил хорошего тона.

— Так где ты живешь? — интересовалась чья-нибудь мама во время первого чаепития.

— В Шотландии.

— Счастливчик! Где именно?

— У моих родителей имение в Дисайде. — И пока она не начала расспрашивать о ловле лососевых, о красоте реки Ди, об охоте на тетеревов в полях, он спешил закрыть эту тему и просил у хозяйки еще имбирной коврижки. После чего, если везло, разговор обо всем этом не возобновлялся.

Возвращение домой после подобных визитов неизменно приносило разочарование. Горькая правда заключалась в том, что он интеллектуально и нравственно перерос своих престарелых родителей, ужасный дом давил на него, вызывая приступы клаустрофобии, однообразие бесконечно тянущегося дня нарушалось лишь продолжительными и скучными трапезами. Нежная заботливость матери его стесняла, а отцовская гордость и тот интерес, с которым он присматривался к сыну, были и того хуже.

Но в этом мраке случались и просветы. Когда Энгусу исполнилось семнадцать, судьба послала ему нежданный подарок (впрочем, в бочке меда нашлась и своя ложка дегтя). Судя по всему, в округе прослышали о том, что юный Каллендер, несмотря на явную невежественность своих родителей, не только хорош собой, но и вполне презентабелен, так что если у какой-нибудь гостеприимной хозяйки, устраивающей прием, обнаружится нехватка в молодых людях… Энгус начал получать тисненые на дорогой бумаге приглашения на различные светские увеселения, куда его родителям доступа не было, летние балы и вечеринки, где танцевали рил[58]; партнерши по танцам носили звучные имена типа леди Генриетта Макмиллан или достопочтенная[59] Камилла Стоукс. К тому времени он уже научился водить машину и послушно являлся на эти официальные мероприятия в громоздком отцовском «ровере», облаченный, как подобает, в полный национальный шотландский костюм, накрахмаленную белую рубашку и черный галстук. Частое посещение загородных домов Йоркшира, Уилтшира и Хэмпшира сослужило ему хорошую службу, и теперь он спокойно высиживал чинные многолюдные ужины, а потом танцевал за полночь — и все время улыбался, вежливый и предупредительный со всеми, с кем следует.