Юрис стоит в зале, в котором только что кончилась партийная конференция, и поет вместе с остальными, горло его перехватила легкая спазма. Он забыл теперь о том, что в зале есть и люди, которые тоже носят на груди красную книжечку, но в груди у которых трусливое, холодное, а порою и не очень чистое сердце. Теперь он думает не об этом. Он только чувствует — партия должна быть такой же кристально чистой, как ее гимн, такой же суровой, простой и искренней. А человек, который идет в ее рядах, — смелым и верным.

Если будешь жить иначе, если будешь дрожать за свою шкуру и карьеру — все равно какой бы ты ни занимал высокий пост, — наступит день, когда тебя спросят: почему ты не был честным? Рано или поздно — но наступит.

Юрис смотрит на Марена, который стоит за столом президиума. На Марена смотрит вся конференция. Смотрит серьезно и сурово. Марену больше не быть первым секретарем — конференция приняла это решение двумя третями голосов против.

Почти никому не жаль Марена. Наконец победила правда. Как же может быть иначе в стране, на знамени которой начертаны пламенные ленинские заветы. Нет, иначе и быть не может.

Участники конференции пожимают друг другу руки и расходятся по домам. Остаются только члены нового райкома — на первое заседание. Остается и Юрис.

Долго ждет его Инга. Она приехала вечером ему навстречу с Аугустом. Как мало ей приходится теперь бывать с Юрисом — весна неумолимо гонит дни и часы. Ничего не поделаешь. Инга не ропщет, она ничего не говорит, но может же она во время короткой поездки на машине через большой Тауренский бор прильнуть к плечу друга и подержать руку в его теплой ладони. И быстро поделиться всем, что накопилось за длинный трудовой день. Инга так привыкла. И он тоже.

И в эту ночь она нетерпеливо говорит:

— Ну, что нового?

Они сидят в кузове, прижавшись друг к другу. Юрис крепко обнимает Ингу и заботливо спрашивает:

— Не холодно тебе?

— Да нет! — весело отвечает Инга. — От тебя веет теплом, как от духовки!

— Хорошее сравнение! А нового вот что — Марен больше не секретарь Тауренского райкома.

— А кто?

— Гулбис. С очень убедительным большинством.

Инга с минуту молчит. Затем она поворачивается к Юрису и горячими губами целует его в висок. И с жаром говорит:

— Это значит, что человек должен быть оптимистом. Я тебе это всегда говорила. И еще — человек в любых условиях должен оставаться верным себе, сохранять светлую голову и чистую совесть. Все остальное — мелочь. Ты можешь крепче обнять меня?

— Еще крепче? — улыбается Юрис, обнимая ее обеими руками. — Как бы не раздавить.