Затем встал этот чужой из Таурене, тот самый, который когда-то приезжал вместе с Бейкой сарай осматривать. Секретарь.

— Товарищи, — сказал он, — это наша общая ошибка. Мы думали об урожае, о том, чем накормить стадо, но не интересовались, какую духовную пищу получают люди. А воспитание человека — это главная задача партии. Мне сейчас вспомнился вечер, когда я привез сюда вашего теперешнего председателя. Вспомним, какой это был неприятный вечер. Вы не верили ему и не верили самим себе. И у него было муторно на душе. Сегодня вы верите ему, верите себе. Больше того — вы верите в свое будущее. Первый год был труден, каждый следующий будет легче. Ибо вы убедились, что ключ к успеху в ваших же руках. Только что Бейка сказал мне, что утром привезли трансформатор. Зная вашу энергию, я твердо уверен, что вы еще этой осенью подключитесь к сети. И тогда в Силмале начнется новая эра. Тогда вы сделаете следующий шаг: механизируете хозяйство, построите мастерскую — и колхоз ваш станет сильным и производительным.

Нет такой вершины, товарищи, которой нельзя достичь, если ты этого серьезно хочешь. Только не надо быть малодушным и нечестным. С каждым днем жизнь у вас будет становиться радостней, ибо хорошо жить там, где каждый день полон молодой тревоги… это относится и к нам, людям преклонного возраста.

Зане запомнились его слова: «…хорошо жить там, где каждый день полон молодой тревоги…» Вдруг она почувствовала: да, это так! Именно тревога — это то, чего не было раньше и отчего теперь дни бегут быстрее, словно их несет весенний ветер. Ах, господи, ведь она тоже еще молода!

И Зане незаметно для себя от всей души вздохнула, так что Леон посмотрел на нее и шутливо спросил:

— Чего это ты застонала, как сосна в бору? Обидел тебя кто-нибудь?

Зане ничего не ответила, только взглянула на Леона, и ей стало еще тяжелее.

После собрания Зане и Дзидра возвращались домой вместе с Леоном, Даце, Теодором и Максисом. Остановившись у дороги, которая вела к его дому, Леон на прощание крепко пожал Зане руку.

— Ну, счастливого тебе пути! Привет Риге.

— Спасибо, — нерешительно ответила Зане.

— Жаль, что тебя не будет в воскресенье, — застенчиво сказала Даце.

— Кто знает, надумаю и останусь… — усмехнулась Зане.

Они простились и расстались.

«Надумаю и останусь… надумаю и останусь… — мысленно повторяла Зане, ступая по тропинке во дворе, которую Дзидра освещала карманным фонариком. — И что там особенного? Правда, как-то стыдно… но я останусь, и все!»

И у Зане будто с сердца свалилась тяжесть, давившая ее последние дни. Когда человек решается на что-то, он сразу чувствует себя спокойнее.