– Да они ходят-то ещё, те ракеты? – недоверчиво спросил Лельченко. – Ну, сидайте, подвезу вас до пристани.

Сашка и Лёха, толкая друг друга, полезли на заднее сиденье красных «Жигулей». Николай Григорьевич утопил педаль газа, и «пятёрка», взревев двигателем, понеслась по проспекту. Лельченко, не снижая скорости, едва вписался в поворот на Семиходскую улицу.

Город был пуст. Такое увидишь разве что ранним утром 1 января. Только теперь, вместо снега, на Припять сыпался невидимый радиоактивный пепел, угрожая скорой мучительной смертью всему живому, а уровень активности воздуха на окраине уже превысил 1 рентген в час.

Вдалеке протяжно завыла сирена. Ребята радостно подпрыгнули на сиденье – прибывший из Киева «Метеор» «Шторм» разворачивался на тарелке Яновского затона.

Несмотря на высокий уровень радиации, суда на подводных крыльях будут ходить из Припяти в Киев вплоть до 3 мая. Команды скоростных теплоходов, пренебрегая опасностью, будут самоотверженно вывозить из зоны отчуждения пострадавших жителей Полесья, и многие члены экипажей заболеют впоследствии лучевой болезнью…

Лельченко остановил машину на улице Набережной, прямо возле речного вокзала.

– О, смотрите, хлопцы, – не одни вы вовремя не уехали! – загрохотал густым басом Николай Григорьевич, перемешивая русский язык с украинским. – Ще чоловік п’ятдесят дурнів від стада відбилися! Ну, прощайте, хлопченя! Хай вам щастить!

– А вы, что же, одни в городе останетесь? – удивлённо спросил Сашка.

Лельченко грустно улыбнулся:

– Да нет, тут таких как я, тысяч п’ять ще! Кому работать, кому магазины закрывать, выручку сдавать. Готель работает, столовая. Да, мало ли…

Когда Сашка полез в сумку за билетами, девушка-матрос устало отмахнулась:

– Кому они теперь нужны, билеты эти! Занимайте места, какие есть!

Ребята кое-как протиснулись в битком набитый салон. С грехом пополам нашли одно место у окна. Еле втиснулись вдвоём на сиденье по правую сторону салона. Пахло потом, чесноком, носками и бог знает чем ещё. Вечернее горячее солнце слепило глаза.

– Я думаю, в Чернобыле многие сойдут! – прошептал Лёха. – Тогда поедем с комфортом.

«Метеор», словно бы прощаясь с городом, загудел сиреной и медленно отчалил от дебаркадера.

Сашка оглянулся через плечо. На опустевшей смотровой площадке возле кафе стояла девушка в украинской вышиванке и махала вслед теплоходу то ли косынкой, то ли платком. Совсем юная девчушка, лет шестнадцати.

– Вот! Вот она – Припять! – сиплым голосом выкрикнул Санёк, тщетно сглатывая непонятный комок в горле. – Живая! Живая Припять!