… Санёк уютно расположился на горячей от солнечных лучей перевёрнутой дюралевой лодке. Не без труда стащил синие румынские «Томисы» – ещё осенью кроссовки были в самый раз, а теперь уже жмут. Закатал до колен джинсы и босыми ногами прошёлся по мелководью.

– Холодновата ещё водичка, – поморщился Сашка, – особо не покупаешься.

– Надо было на Семиходский Старик идти, – равнодушно констатировал закалённый Лёха, – там вода теплее.

Сашкин друг уже успел отойти от берега на несколько метров и погрузиться в воду по грудь. Впрочем, он тут же зябко передёрнул плечами и быстро побрёл назад по илистому дну затона.

– Только труселя зря намочил! – сердито сказал Лёха, выбираясь на берег.

– Апрель не июнь!

Он подхватил свои джинсы и спрятался за лежащем на боку большим четырехвёсельным яликом. Снаружи была видна только патлатая голова.

– Девчонки идут! – дурным голосом заорал Сашка.

Лёха и ухом не повёл: ребячьи пляжные шутки он знал наизусть. Санёк разочарованно отвернулся.

– Чего это у тебя копыта сзади красные? – удивлённо крикнул Лёшка. – Как будто на солнце обгорел!

Он вылез из лодки, застегивая джинсы, и бросил мокрые трусы на траву.

– Когда я мог загореть? – огрызнулся Сашка. – Вчера ночью на крыше?

Лёха подошёл поближе. Наклонился над дюралевой лодкой. Осторожно провёл мизинцем по металлу. Показал Саньку испачканный сухой серой пылью палец:

– Понял? Вчера на крыше такая же странная пыль была! И ты сидел на бордюре. Вот и сейчас сидишь…

– Ну-у? – непонимающе тянул Санёк.

– Баранки гну! Может это и есть радиация?

Сашка несколько секунд ошарашенно смотрел на старшего друга. Потом нервно рассмеялся:

– Да какая радиация, Лёх? Радиация это лучи. А пыль это пыль…

– А, может, лучи с пылью смешались? – неуверенно предположил Лёшка.

– Лёх, ты дурак? – в десятый раз за день поинтересовался Санёк, и немедленно получил подзатыльник.