– Любимая, ты ведь не можешь их усыновить. А если бы и могла, то что? Когда-нибудь они перестанут нуждаться в тебе. Что тогда?

Она покачала головой. Упрямо и непокорно – не безнадежно и не скорбно. Словно задумала прыгнуть, хотя бы с бордюра.

– Я не знаю, Кент. Не знаю, что тогда.

Кент закрыл глаза и снова стал похож на мальчика на лестничной клетке.

– Я могу подождать только до утра, Бритт-Мари, – тихо произнес он. – Я живу у родителей Жабрика. Если ты не постучишь в их дверь завтра утром, я уеду домой один.

Кент пытался произнести это уверенным тоном. Хотя понял: он потерял ее, проиграл ей.

Бритт-Мари была уже на полпути к молодежному центру.

Омар и Вега увидели ее раньше, чем она их. Бритт-Мари пробежала мимо – и услышала, как они сердито зовут ее.

– Господи боже… «Ливерпуль»… я, конечно, не знаю точно, что они сделали, но у меня сложилось впечатление, что они одержат верх над… как их там. Вилла какая-то! – задохнулась Бритт-Мари; перед глазами все поплыло, так что пришлось упереться руками в колени – прямо посреди улицы! Соседи наверняка подумают, что она начала употреблять наркотики.

– Мы знаем! – с энтузиазмом подтвердил Омар.

– Ах-ха, – просипела Бритт-Мари.

– Два-два, мы победим! Мы смотрели в глаза Джеррарду, когда он забил, – значит, мы победим! – восторженно взвыл Омар.

Бритт-Мари подняла глаза, дыша тяжело, словно у нее мигрень.

– В таком случае прошу прощения, что вы, вообще-то говоря, делаете посреди улицы?

Вега стояла перед ней, засунув руки в карманы; она покачала головой, словно поняла, что Бритт-Мари определенно соображает медленнее, чем человек может себе позволить.

– Мы хотим, чтобы, когда мы вырвемся вперед, вы увидели это вместе с нами.

«Ливерпуль» так и не вырвался вперед. Матч закончился со счетом 2:2. Это не имеет значения – и значит все в этом мире.