Ночью на кухне у Банк они ели яичницу с беконом – Вега, Омар, Бритт-Мари, Банк и собака. Именно Вега попросила Омара убрать локти со стола. На какой-то миг они встретились взглядами, после чего Омар молча подчинился.

Потом они надевали куртки, а Бритт-Мари стояла в прихожей. Она поджала пальцы ног и так долго чистила одежду детей, что в конце концов им пришлось взять ее за обе руки.

Девушка из социальной службы дожидалась детей на газоне.

– Она нормальная. Футбол не любит, но она нормальная, – сказала Вега Бритт-Мари.

– Мы ее научим, – пообещал Омар.

Бритт-Мари прикусила щеки и кивнула.

– Я… дело в том, что я… я хочу только сказать, что я… что вы… что я никогда… – начала она.

– Мы знаем, – пробормотала Вега глубоко в ткань ее жакета.

– Все будет хорошо, – пообещал Омар ей в шею. Дети уже успели дойти до дороги, когда мальчик обернулся. Бритт-Мари замерла, словно желая сохранить их изображения на сетчатке. Омар спросил:

– Что вы делаете завтра?

Бритт-Мари сложила руки на животе. Постаралась вдохнуть и выдохнуть как можно дольше.

– Кент ждет, что я постучу в его дверь.

Вега сунула руки в карманы. Подняла брови.

– А Свен?

Бритт-Мари вдохнула. Выдохнула. Почувствовала, как Борг пружинит в легких, точно футбольный мяч.

– Он сказал, что каждый раз, как в его дверь постучат, он будет надеяться, что это я.

В свете уличных фонарей дети казались такими маленькими. Но Вега вытянулась, выпрямила спину и попросила:

– Бритт-Мари, сделайте мне одно одолжение!

– Да?

– Не стучите завтра ни в чьи двери. Садитесь за руль – и все!