Лишь один раз, захваченный пением иерусалимских юношей, засмотревшись на прозрачную каплю вина, он увидел в ней погруженный во тьму борсиппский дворец. С нежностью подумал он о Нанаи, спящей под охраной стражников, вспомнил Теку, скульптора, жреца Улу. Его переполняла благодарность к той, которая носит под сердцем его первенца.

Набусардар растер пальцем каплю чудесной влаги, а голос Валтасара спугнул его сказочное видение…

– Довольны ли вы, мои боги? Кто из живущих мог бы воздать вам большие почести? – спесиво кричал царь.

Он высокомерно оглядывал сотрапезников. Когда взгляд его остановился на одном из советников, иудее, отрекшемся от своего племени и за большую сумму получившем службу у Набонида, тот решительно поднялся и сказал:

– Не дай себя обмануть, о могущественнейший из могущественных! Эти отроки поносили тебя и твоих богов, песней и музыкой несравненной возвеличивая своего Ягве.

Кровь бросилась в лицо Валтасару. Вскочив с кресла, он взревел:

– Кто тебя подкупил? И как посмел ты перед жрецами и вельможами Вавилона унизить царя царей и глумиться над всемогущими богами? Перед всем народом и гостями ты позоришь своего повелителя и оскверняешь создателя своего Мардука! Смерть тебе!

– Смерть заслуживают не я, а они, – советник указал на певцов. – Дозволь слуге твоему доказать свою правоту.

Губы Валтасара побелели.

– Именем Мардука заклинаю тебя! – настаивал советник.

Неожиданно из толпы иудейских певцов вышел юноша и сказал вельможе:

– Чего ради ты сперва предал свое племя и боги своего, а теперь выдаешь тех, кто не отрекся от Ягве и останется верен ему до самой смерти?

– Вы обманываете царя, властелина своего! – набросился на него советник. – Да, они обманули тебя, царь. Праведный гнев сотрясет тебя, если я переложу тебе с их языка на твой язык слова псалмов.

И он без промедления пересказал первую песню:

– «Будь благословенно имя Ягве отныне и присно и во веки веков. От восхода солнца до заката славься имя Ягве».

– Он правду говорит? – вскричал Валтасар, и глаза его гневно сверкнули.

– Правду, – подтвердил иерусалимский юноша, спокойно взглянув на царя глубокими, словно бездонными очами.

– Так будьте вы прокляты и да постигнет вас справедливая кара! – воскликнул царь. – Двадцати из вас гореть в печи огненной, чтобы вы почувствовали, сколь лучезарен ваш бог!

Едва он умолк, как советник при всеобщем возбуждении стал перелагать второй псалом:

– «О дщерь вавилонская, быть тебе поверженной, благословен тот, кто отметит тебе за содеянное нам зло».