Возвращаться сейчас Косточкину совсем не хотелось. Почему? Ну как… Он взъерошил волосы. И засмеялся, подумав, что уже готовит такой вот ответ Маринке. Или Алисе. По правде сказать, ни с первой, ни со второй не было никакого желания разговаривать. Почему, почему. Потому. Но они как раз и не звонили, что странно. Наверное, устали его теребить и ждали, когда он сам объявится — уже на Керамическом проезде или где-то возле них. Забьет стрелку у метро или кафе. Косточкин с некоторым удивлением представлял лица приятелей и приятельниц… Хм, с каких это пор Марина приятельница? Он аж поежился, вообразив, что сия мысль достигла сознания его девушки. Хорошо, что нет телепатии. Как выясняется, чем меньше чудес, тем лучше, говаривала его мама. Правда, с ней спорил отец. «Ты законченный романтик», — отвечала она с сокрушительным вздохом. В переводе это означало, что у них нет дачи и автомобиль древний, который к тому же водила мама, ибо отец предпочитал вообще велосипед. Да, в ее устах это звучало как диагноз.

Косточкин сочувствовал отцу, но, в самом деле, прагматизм мамы делал жизнь удобнее, проще. Маринка была полностью на стороне его мамы, хотя разве ее посты и эти стояния на службах назовешь прагматичными? Родители Косточкина, кстати, были убежденными атеистами. Косточкин предпочел бы, чтобы и Маринка не ударялась… как говорится, лбом…

А Яна?.. И вчерашние события?

Какие события?.. И Косточкину показалось на миг, что он снова на том балкончике, а под ним разверзлось некое пространство… Тут ему припомнились слова Саввы в передаче Охлопьева — о кротовой норе… Такое впечатление, что Косточкин где-то там и побывал. Впрочем, впечатление довольно неопределенное.

Вообще в этом городе явно что-то происходит со временем… И порой, да, он чувствует себя тем заблудившимся идальго из «Сарагосы».

Косточкин ощутил при этой мысли какое-то жжение, что ли, в висках… Легкое искрение. О чем-то подобном и говорил Охлопьев, упоминая Юнга, мол, совпадение знаменательно. Ну вот идальго из старого фильма и совпал с идальго из Ла-Манчи, ага… И с кем-то еще.

Косточкин снова подумал о клубе Охлопьева и только сейчас по-настоящему испытал изумление. Ну и прикольные же старперы. Хотя Борис не намного его старше, наверное. «Когда вернусь, тусовка не поверит, что во глубине российских километров такое существует. Этот город, пожалуй, станет местом паломничества любопытствующих», — думал он, лежа на кровати и глядя в потолок. И решил, что не будет вообще ничего рассказывать. Это будет его тайной. Строго говоря, ничего этого он и не должен был узнать. Что-то такое щелкнуло… произошло, какой-то сбой программы.