А взять, к примеру, телевидение. Все равно что радио, только в десять раз хуже. Уолтер считал, что страна, которая внимательно следит за надуманными перипетиями “Американского идола”, тогда как мир летит в тартарары, достойна своего кошмарного будущего.

Разумеется, Уолтер понимал, что это недостойные чувства – хотя бы потому, что в течение двадцати лет он не испытывал ничего подобного. Уолтер сознавал непосредственную связь между яростью и депрессией и понимал, что одержимость апокалиптическими картинами свидетельствует о его психическом состоянии. Он понимал, что в его случае навязчивые идеи подпитываются разладом с женой и разочарованием в сыне. Возможно, будь он совсем один в своем гневе, Уолтер не выдержал бы подобного напряжения.

Но Лалита была с ним на каждом этапе. Она поддерживала его точку зрения и тоже считала, что решение проблемы не терпит отлагательств. Придя на собеседование, девушка рассказала о том, как они всей семьей ездили в Западную Бенгалию, когда ей было четырнадцать. Именно тот возраст, когда подросток способен не просто прийти в ужас при виде скученности, человеческих страданий и нищеты в Калькутте, но и испытать подлинное отвращение. После возвращения в Штаты это отвращение сподвигло Лалиту на то, чтобы стать вегетарианкой и посвятить себя защите окружающей среды. В колледже она сосредоточилась на женском вопросе в развивающихся странах. Хотя Лалите посчастливилось после окончания колледжа получить хорошую работу в Департаменте защиты дикой природы, ее сердце – точь-в-точь как у Уолтера в молодости – принадлежало проблеме перенаселения и социальной устойчивости.

Разумеется, в жизни Лалиты была и другая сторона – ее влекло к сильным мужчинам традиционного склада. Ее бойфренд, Джайрам, коренастый и довольно безобразный, но при этом надменный и энергичный, учился на кардиолога. Лалита была первой привлекательной девушкой на жизненном пути Уолтера, которая отдавала предпочтение таким, как Джайрам, чтобы избежать постоянных приставаний. Но шестилетний и абсолютно бессмысленный роман, казалось, полностью исцелил ее от пристрастия к Джайраму. Когда накануне она задала Уолтеру вопрос о стерилизации, удивило его лишь то, что Лалита вообще испытывала потребность об этом спрашивать.

В самом деле – зачем она спросила?

Он выключил телевизор и стал ходить взад-вперед по комнате, чтобы лучше думалось. Ответ пришел немедленно: Лалита желала знать, не хочет ли Уолтер завести от нее ребенка. Или, может быть, предупреждала, что, даже если он захочет, она будет против.