Шаги Патти приближались. Уолтер замолчал и сделал глубокий вдох, явно собираясь с силами. Кац повернулся к двери вместе со стулом. Вот она. Свежая и бодрая мать семейства, но тем не менее с червоточинкой. На Патти были черные сапоги, облегающая, красная с черным жаккардовая юбка и шикарный короткий плащ – в этом наряде она казалась красавицей и в то же время не походила на саму себя. До сих пор Кац видел ее только в джинсах.

– Привет, Ричард, – сказала она, взглянув на гостя. – Всем привет. Как дела?

– Мы только что начали, – сказал Уолтер.

– Тогда не буду вам мешать.

– А ты принарядилась, – заметил он.

– Пройдусь по магазинам, – ответила Патти. – Увидимся вечером, если не разбежитесь.

– Ты приготовишь ужин?

– Нет, я до девяти на работе. Если хотите, могу что-нибудь приготовить прямо сейчас, прежде чем уйти.

– Это было бы просто замечательно, – сказала Джессика, – потому что мы намерены совещаться целый день.

– Ну а я была бы рада приготовить ужин, если бы не работала по восемь часов.

– Никаких проблем, ма. Поедим в городе.

– Похоже, это и впрямь наилучший вариант, – согласилась Патти.

– Итак, – сказал Уолтер.

– Итак, – повторила жена. – Надеюсь, все отлично проведут время.

После чего, раздосадовав одних, разочаровав других и попросту не обратив внимания на третьих, она зашагала по коридору. Лалита, которая стучала по клавиатуре своего блэкберри с той самой секунды, как Патти заглянула в комнату, казалась откровенно несчастной.

– Она действительно работает семь дней в неделю или что? – уточнила Джессика.

– Вроде нет, – ответил Уолтер. – Сам не знаю, что стряслось.

– Но причина есть всегда, не так ли, – пробормотала Лалита.

Джессика обернулась, немедленно избрав ее следующей жертвой:

– Скажете, когда закончите со своим письмом, ладно? А мы посидим и подождем, пока вы допишете. Договорились?