– О, Уолтер отлично провел время.

– Не сомневаюсь. Он с таким энтузиазмом относится к современной молодежи.

Нотка неудовольствия в ее голосе воодушевила Каца.

– Я так понимаю, у тебя другая точка зрения?

– В общем, да. Мне никто не нужен, кроме собственных детей. Мои мне по-прежнему нравятся. Но остальные меня не волнуют.

Ее заразительный смех остался прежним. Несмотря на новую прическу и макияж, Патти теперь выглядела старше. Возраст работал только в одном направлении, и это было так очевидно, что внутренний голос советовал Кацу бежать, пока еще возможно. Он последовал инстинкту, приехав сюда, но между инстинктом и планом, как ему теперь становилось понятно, была большая разница.

– А что тебе в них не нравится? – спросил он.

– С чего бы начать? Во-первых, вьетнамки. Шлепанцы. Я их терпеть не могу. Как будто весь мир – это их спальня. И они даже не слышат это постоянное шлеп-шлеп-шлеп, потому что у них наушники в ушах. Стоит мне встретить на улице очередного подростка, как я немедленно прощаю сволочей-соседей, потому что они по крайней мере взрослые. Они хотя бы не ходят в шлепанцах и не стремятся доказать, какие они рассудительные и спокойные по сравнению с нами, старшими. Это меня раздражает, терпеть не могу видеть голые ноги в метро. Впрочем, всем остальным, наверное, приятно смотреть на красивые пальчики. Идеальные, восхитительные ноготки. Злятся только женщины, которые, к сожалению, уже слишком стары, чтобы заставлять окружающих любоваться пальцами у них на ногах.

– А я даже не заметил, что шлепанцы в моде.

– Жизнь и впрямь прошла мимо тебя.

В ее голосе было что-то механическое и несвязное – никакого знакомого поддразнивания, к которому Кац привык. В отсутствие поощрения исчезло и желание. Он начал сердиться на Патти за то, что она не такова, какой он ожидал ее увидеть.

– А кредитки? – продолжала она. – Пользоваться кредиткой, чтобы купить хот-дог или жвачку… Наличные – это же так старомодно. Я права? Наличные заставляют заниматься сложением и вычитанием, и вдобавок нужно уделить внимание человеку, который отсчитывает твою сдачу. В течение нескольких секунд ты уже не стопроцентно бесстрастен, тебе приходится покинуть собственный маленький мирок. Но кредитка тебя спасает – ты безразлично даешь ее продавцу и безразлично получаешь обратно.

– Да, примерно так и выглядела сегодняшняя толпа, – признал Кац. – Славные ребята, но чересчур погруженные в себя.

– Впрочем, лучше смириться. Джессика говорит, ты все лето будешь общаться с молодежью.

– Может быть…

– А я думала, ты уже окончательно решился.