– Хочу предупредить, что я слегка не в духе, – сказала Дженна. – У меня месячные, и я вдобавок три дня провела у стариков, рассматривая фотографии внуков. Поверить не могу, но теперь в бизнес-классе нужно платить за спиртное. С тем же успехом я могла бы сидеть где угодно.

– Принести тебе что-нибудь?

– Да. Я хочу двойной джин с тоником.

Похоже, ни Дженне, ни, слава богу, бармену не пришло в голову, что Джоуи несовершеннолетний. Вернувшись с напитками – и потощавшим кошельком, – он обнаружил, что Дженна вновь сидит в наушниках, уткнувшись в журнал. Джоуи задумался, не спутала ли она его с Джонатаном – так мало внимания она обратила на его появление. Он вытащил книгу, которую сестра подарила ему на Рождество, – роман Иэна Макьюэна “Искупление” – и попытался погрузиться в описание дома и плантаций, но у него из головы не выходило сообщение, которое недавно прислал Джонатан: “Должно быть, приятно целый день пялиться в жопу лошади”. Это была первая весточка от друга с тех пор, как Джоуи позвонил ему три недели назад, чтобы рассказать о предстоящей поездке.

– По-моему, для тебя все складывается наилучшим образом, – сказал Джонатан. – Сначала волнения в Ираке, а потом моя мать сломала ногу.

– Ну я же не хотел, чтобы она сломала ногу.

– Не сомневаюсь. И наверняка ты надеялся, что иракцы встретят нас с букетами цветов. Полагаю, тебе очень неприятно, что все полетело вверх тормашками. Но не настолько неприятно, чтоб ты перестал искать выгоды.

– А что я должен был делать? Отказаться? Отпустить Дженну одну? Она и так подавлена. Ей очень хотелось поехать.

– И Конни, конечно, тебя понимает. Несомненно, ты заручился ее согласием.

– Это не твое дело, а потому никакого ответа ты не получишь.

– Знаешь что? Это мое дело, потому что именно мне придется ей врать. Я и так вынужден всякий раз врать, когда речь заходит о Кенни Бартлсе, потому что ты взял у Конни деньги и я не хочу, чтоб она забеспокоилась. А теперь придется врать еще и о твоей поездке?

– Может быть, вам просто перестать постоянно общаться?

– Мы вовсе не постоянно общаемся, идиот. За последние три месяца я разговаривал с Конни всего несколько раз. Она считает меня другом. И, насколько я понимаю, целыми неделями не получает от тебя вестей. Ну и что я должен делать? Не брать трубку, когда она звонит? Конни звонит, чтобы спросить о тебе. В этом есть что-то странное, тебе так не кажется? Потому что, если не ошибаюсь, она по-прежнему твоя девушка.

– Я еду в Аргентину не затем, чтобы спать с Дженной.

– Ха-ха.

– Богом клянусь, я еду с ней как друг. Ведь ты точно так же дружишь с Конни. Твоя сестра подавлена, и я хочу ее поддержать. Но Конни меня не поймет, поэтому, если ты просто об этом умолчишь – на тот случай, если она позвонит, – так будет лучше для всех заинтересованных лиц.