Во сне я отчетливо различаю линии тату. Наверное, это чей-то рисунок. Книга. Картина. Имя. Книга. Картина. Твое имя. Я чувствую, как печет и жжет горло. Это горечь пожара, дыма и безнадежности. Это горечь моего очередного подвига, интриги и последствий. Горечь выплаканных слез, фонтанов «Белладжио» и проклятий, которые на меня накладывали другие женщины. Это высота небоскребов, которые прошли мимо них, это подушки, которые пропахли запахом их мужчин, это аромат моих духов на не принадлежащих мне кашемирах, это все так несущественно по сравнению с тем, что… Я не могу дышать… Пальцы. Мои пальцы. Они немеют и подрагивают, напоминая о реальности. Его лицо. Я тщетно пытаюсь сделать вдох, касаюсь языком шершавых губ и, кажется, умираю… Пропадают картинки, мысли и вулканические выбросы подсознания. Меня затягивает в дьявольскую бездну, где нет света, тепла и чувств.

– I can’t breath… I can’t breath…[107] – Слова застряют где-то в горле, и я даже не понимаю, слышит он меня или нет. Но я очень хочу, чтобы слышал.

А дальше была темнота, холод и сплошная ночь. Последнее, что я помню, это кусок промелькнувшего перед глазами неба и падающий снег, который заставил меня улыбнуться. Странно ведь, когда в августе идет снег…

– It’s snowing…[108] – пытаюсь выговорить я.

– Это не снег. Это пепел, – раздается незнакомый мужской голос, который меня пугает.

Пепел. И снова ночь.

* * *

Открыв глаза, я сильно растерялась. Пару минут я рассматривала белый потолок, который ну очень уж напоминал больничный. Мой богатый опыт подсказывал, что для того, чтобы убедиться в достоверности собственной жизни, нужно глубоко вдохнуть и пошевелить конечностями. Сжав пальцы в кулак, я с заметным облегчением принялась исследовать нижние части своего тела. Дернув щиколоткой, я произнесла невнятный русский мат, который перерос в хрип и легкий кашель.

– Ты в порядке? – поинтересовался на родном мне языке грубоватый женский голос.

От удивления я приподнялась на локтях и повернулась в сторону задавшего вопрос человека. Сомнений не было: меня занесло в больничную палату. Рядом с моей кроватью располагалась еще одна: на ней лежала симпатичная беременная женщина, которая поприветствовала меня красивой улыбкой. На стуле, уткнувшись в книгу, сидела девочка лет одиннадцати. Она была настолько увлечена своим занятием, что не обращала на нас никакого внимания.

– Думаю, да, – ответила я. – Вы говорите по-русски? Простите, глупый вопрос… Просто это было очень неожиданно. Впрочем, как и то, что я проснулась здесь…

– Тебе повезло. Тебя очень вовремя привезли, – моя соседка по палате говорила с легким акцентом. – Кстати, меня зовут Валентина. Или Валя. Как тебе удобнее.