– Да, конечно. Поэтому мы его и выбросили.

– Ну так вот, он стоил десять тысяч фунтов.

Похоже, Флёр не только испекла торт специально для Холли, она еще и пригласила для нее знаменитого теннисиста. Бриония опоздает, если немедленно не уйдет, но тут становится довольно…

– Ты знаешь, что такое мани-шот?

Холли качает головой.

– Короче, в порнографии это…

Взгляд Брионии похож на высокую свечу, приземляющуюся в правый угол корта знаменитого теннисиста. Тот почти дотягивается до мяча, но недорабатывает ногами и…

– Это, в общем, твой лучший удар. И это должен быть двуручный бэкхенд по линии – мани-шот для всех, если верить Брэду Гилберту, знаменитому тренеру, который работал с Андре Агасси и Энди Марреем.

– У меня одноручный бэкхенд.

– Кто тебя научил?

– Мой дядя. Точнее, папа.

– Он что, думает, ты Билли Джин Кинг? Или Маргарет Корт? Надо идти в ногу со временем, подруга. Ты видела, чтобы кто-нибудь сейчас играл одноручным бэкхендом? Его больше не существует! То есть резать одной рукой еще можно, но для плоского удара нужны все-таки обе.

У него светлые волосы, как у принца из сказки. А говорит он так, словно…

– А вы можете мне показать? Ну пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

Теннисист смотрит на Брионию. Бриония смотрит на Холли.

– Ты же помнишь наш уговор?

– Да, мам.

Бриония объясняет теннисисту, что Холли запрещено играть в теннис до тех пор, пока она не наберет еще три фунта веса.

– Жестко. А нельзя ей просто выпить несколько больших бутылок “Эвиан”?