Билли поднял голову с плеча Эллы, вынул изо рта палец и повторил: «Бе-э». Сделав это, он благодарно улыбнулся Алисе, а потом снова сунул палец в рот и положил голову на плечо матери. Элла с Ником просто лишились дара речи.

— По-моему, это из книжки, которую мы читали детям, — пояснила Алиса.

Это происходило постоянно. Незнакомые слова, фразы, строчки из песен всплывали у нее в голове. Казалось, что воспоминания этих десяти лет заперты в маленьком шкафчике в самой глубине памяти и он то и дело открывался, выдавая то одну, то другую нелепость.

Теперь дверца шкафа могла распахнуться в любую секунду и вывалить в ее бедную голову воспоминания о горе, радости и неизвестно о чем еще. Она не знала, радоваться наступлению этого момента или нет.

— На днях я что-то уронила, — сказала Алиса. — Уронила и ляпнула: «Фу-ты ну-ты». И мне послышалось в этом «фу-ты ну-ты» что-то очень знакомое…

— Оливия так говорила, когда была маленькая. — Ник улыбнулся. — А потом и мы все этим ненадолго заразились. «Фу-ты ну-ты»… Я и забыл. Фу-ты ну-ты…

— Я здесь не лишняя? — спросила Элла.

— Может быть, тебе пора укладывать Билли? — ответил Ник вопросом на вопрос.

— И правда пора, — отозвалась Элла. — Хорошо, до воскресенья. — Она чмокнула Ника в щеку.

— До воскресенья?

— День матери? Обед у мамы? Она сказала, что ты придешь.

— Ах да… Конечно же.

Как Ник без Алисы ухитрялся запоминать, куда, к кому и зачем он должен идти? У нее стало почти обязанностью напоминать ему о планах на выходные. У него, наверное, всегда все потеряно.

— Пока, Алиса! — бросила Элла, даже не пошевелившись, чтобы поцеловать ее.

Кажется, в 2008 году она была единственной, кто не лез к ней с поцелуями.

— Спасибо, что вернула кольцо. Оно много значит для нашей семьи.

Другими словами, «ты больше не в нашей семье».

— Пожалуйста, — ответила Алиса, а про себя подумала: «Да подавись ты этой гайкой!»

— Ну как, память еще не вернулась? — Когда Элла вышла, Ник посмотрел на Алису.

— Не совсем. Но может с минуты на минуту.