Светлый фон

— Но, папа, это не я хочу, чтобы ты туда пошел. Это замдиректора хочет, чтобы ты пришел с ней поговорить. Если ты не придешь, она подумает…

— Ну и что же она подумает? — рявкнул отец.

Его внешнее спокойствие рушилось.

«Что у меня отец, которому на меня совершенно наплевать, вот что она подумает. Что он сумасшедший, что у него проблемы с законом, что он пьяница. (Эта задница Джанна Лория так ему однажды сказала, когда они поругались из-за места в автобусе: „Твой отец чокнутый пьяница“.) Что я не такой, как остальные, — те, у которых родители ходят беседовать с учителями».

— Не знаю. Но если ты не пойдешь, меня выгонят. Если ученик под подозрением, родители должны пойти в школу. Обязательно. И так всегда делают. Ты должен им сказать…

«Я молодец», — подумал Пьетро.

— Я вообще никуда не должен ходить. Если тебя выгонят, значит, так и надо. Останешься на второй год. Как твой тупица-брат. И забудем наконец про лицей. А теперь хватит. Я устал с тобой разговаривать. Уходи. Я хочу почитать газету.

— Ты не пойдешь в школу?

— Нет.

— Точно?

— Оставь меня в покое.

 

Катапульта синьора Морони

Катапульта синьора Морони

Но почему в округе считали Марио Морони сумасшедшим, и что за проблемы были у него с законом?

Вам следует знать, что у Марио Морони имелось хобби; он посвящал ему все время, которое оставалось у него от работы и опасных экспериментов над собственной печенью в Стрелковом клубе Серры.

Он мастерил всякие деревянные штуковины.

Обычно это были шкафчики, рамки, книжные полочки. Однажды он собрал даже тележку, которую можно было цеплять к мотоциклу Миммо. На ней возили сено для овец. В гараже он устроил маленькую столярную мастерскую со станком, дисковыми пилами, резцами и всем прочим, что нужно для работы.

Однажды вечером синьор Морони увидел по телевизору в фильме про Древний Рим одну грандиозную сцену с многотысячной массовкой. Римские легионеры штурмовали крепость при помощи осадных машин: таранов, стенобитных орудий и катапульт, которые забрасывали камнями и горящими ядрами вражеские стены.

Марио Морони пришел в восторг.