– Рассеивается тайна вокруг того, как тебе удается оставаться такой стройной, – заметил Андреас.

– Аннагрет мне кое в чем призналась.

Он почувствовал головокружение.

– Я ей обещала, что не скажу тебе. Нарушаю обещание, но виноватой себя чувствовать не буду. “Считать не должно это за обман”[102], – процитировала Катя кого-то по-английски. – Помимо прочего, думаю, она понимала, что я с тобой поделюсь. Сказала, ей надо облегчить свою совесть, – но почему именно мне? Она прекрасно знает, кем я тебе прихожусь.

Он нахмурился.

– Андреас, она тебе не подходит. Я думала, что буду последней, кто это скажет. Но она действительно тебе не подходит, и я очень сердита на нее сейчас. В каком-то смысле она и меня предала.

– О чем именно идет речь?

– Разумеется, в твоей жизни с ней не все гладко. Никакая пара не может прожить десять лет так, чтобы все было абсолютно гладко. Но посмотри на себя! – Она окинула его фанатически вспыхнувшим взглядом. – Она не должна любить никого, кроме тебя!

Способам, какими мать могла выводить его из равновесия, похоже, не было конца. Не раз ему казалось, что он всё уже испытал, что она истощила свой запас. Но она находила, что предъявить.

– Аннагрет думает обо мне лучше, чем я заслуживаю, – негромко промолвил он. – Я не совсем здоровый человек.

– Я могу только гадать, что она о тебе думала, но сейчас у нее, как выясняется, возникли некие отношения с женщиной из ее общественного центра. Не знаю, насколько далеко это зашло, но, как бы то ни было, достаточно далеко, чтобы она ощутила потребность поделиться – и с кем? – со мной. Ну, я не знала, что ей на это сказать. Я спросила, не думает ли она, что может быть лесбиянкой. Она сказала – нет, не думает. Толком уразуметь то, что она говорила, было трудно, но эта женщина, как я поняла, старше нее, и у них такая “дружба, которая больше чем дружба”. Она раз за разом повторяла выражение “близость особого рода”, что бы оно ни значило. И хотела, чтобы я – я! – разъяснила ей смысл.

Он знал, кто эта женщина.

– Ее Гизела зовут?

– Андреас, я всю жизнь изучаю литературу. И в человеческой психологии немножко разбираюсь. Что я вижу – это что Аннагрет тебе не подходит и знает это. Но я не тот человек, который ей это скажет. Честно говоря, я не уверена, что мне хочется ее когда-либо еще раз увидеть.

Если верить Кате (а это, конечно, серьезное “если”), Аннагрет преподнесла ему потрясающий подарок: deus ex machina, выход из ловушки. Но он не спешил радоваться. Выглядело так, что Аннагрет знает о нем больше, чем он думал, испытывает к нему отвращение и сознательно сблизилась с другим человеком ради того, чего от него не получала. Будет ли она чувствовать себя настолько виноватой, чтобы держать язык за зубами после того, как освободится от него?