Я возвращаюсь на другую линию.

– Бэйтмен, я знаю, это звучит неправдоподобно, – говорит Макдермотт, – но вакуум расширяется.

– Я не желаю мексиканской кухни, – заявляет Ван Паттен.

– Погоди, у нас не будет мексиканской кухни, разве нет? – говорю я. – Я что-то путаю. Разве мы не идем в «Зевс-бар»?

– Нет, дурень, – фыркает Макдермотт. – Мы не смогли попасть в «Зевс-бар». «Кактус». «Кактус» в девять.

– Но я не хочу мексиканскую, – говорит Ван Паттен.

– Ты ведь сам, Ван Паттен, заказывал столик, – вопит Макдермотт.

– Я тоже не хочу, – внезапно говорю я. – Ну почему мексиканская?

– Это не мексиканская, – раздраженно произносит Макдермотт. – Это, как ее, «новая мексиканская кухня», тапас, или что-то такое южное. Что-то в этом роде. Подождите. Мне звонят.

Щелчок, на линии остаемся мы с Ван Паттеном.

– Бэйтмен, – вздыхает Ван Паттен, – моя эйфория быстро проходит.

– О чем ты? – На самом деле я пытаюсь вспомнить, где договорился с Эвелин и Жанетт встретиться с нами.

– Давай закажем столик где-нибудь еще, – предлагает он. Подумав над этим, я подозрительно осведомляюсь: «И где же?»

– В «Тысяча девятьсот шестьдесят девять», – произносит он, искушая меня. – А? В «Тысяча девятьсот шестьдесят девять»?

– Туда бы я пошел, – признаюсь я.

– Как поступим? – спрашивает он.

Я думаю.

– Заказывай. Быстро.