– Хэмлин не идет, – бесстрастно повторяет она.
– И что же он будет делать? – спрашиваю я. – Ботинки чистить?
– Он ужинает со
– А как же твое, мм, кустарное мероприятие? – спрашиваю я.
– Хэмлин все перепутал, – отвечает она.
– Зайчик мой, – начинаю я.
– Да? – спрашивает она.
– Зайчик мой, ты встречаешься с мудаком, – нежно произношу я.
– Спасибо, Патрик. Очень мило.
– Зайчик, – предостерегаю я, – ты встречаешься с самым большим недоумком в Нью-Йорке.
– Ты говоришь так, как будто я этого не знаю, – зевает она.
– Зайчик, ты встречаешься с вечно мятущимся, нерешительным недоумком.
– Тебе известно, что у Хэмлина шесть телевизоров и семь видеомагнитофонов?
– Он когда-нибудь пользовался тренажером для гребли, который я подарил ему?
– Не пользовался, – отвечает она. – Ни разу.
– Зайчик, он недоумок.
– Прекрати называть меня зайчиком, – раздраженно произносит она.
– Слушай, Синди, если бы ты выбирала между чтением «WWD» и… – Я останавливаюсь, неуверенный, что собираюсь сказать. – Слушай, сегодня что-нибудь идет? – спрашиваю я. – Что-нибудь… нешумное?
– Патрик, чего ты хочешь? – вздыхает она.